– Нам нельзя сближаться,– подытожила я.– Нас обоих могут использовать, чтобы давить на жалость.
– Угу, если выживем после так называемого распечатывания дара,– невесело ответила она.– Да и всё равно, как бы ты не орала, я всё равно не захочу рожать этим сволочам ребёнка.
Я невесело усмехнулась:
– Значит не обидишься, если и я поступлю так же.
Лёжа на кровати, прикрыв глаза, я всем сознанием тянулась к Создательнице. Не может быть так, чтобы она не услышала меня! Если не ради меня, то ради тех, кто действительно не заслужил таких издевательств от этих сволочей! Вспомнив Аню, которая пропала из соседней камеры, шмыгнула носом. «Прошу, умоляю! Услышь меня!!», шептала я как мантру.
Через какое-то время увели Риту, и всё время пока она отсутствовала, я в буквальном смысле заставляла себя лежать на кровати с закрытыми глазами, а не бегать по клетушке раненным зверем. Моё поведение сейчас наверняка отслеживается и я прикусив язык, лежала отвернувшись к стене.
Рита вернулась только когда принесли обед, затем и ужин. Замученная, явно держалась на ногах, только из упорства. Выдохнув: «Допрос», она повалилась на кровать и словно отключилась.
На следующий день, ещё до завтрака, меня забрал всё тот же Степан. Проводя меня коридорами, он вполголоса буркнул:
– Ты это…кричи что ли – легче будет.
– Я сорвала голос,– прошелестела у него за спиной и он притормозил, обернувшись вздохнул:
– Ну тады старайся дар свой звать, мучить-то более потом не будут.
Кивнув, выдохнула: «Хорошо», а про себя подумала: «Потом мучения начнутся другого рода, может намного хуже, что мне предстоит сейчас».
Я думала будут мучить, но я не знала, что это будут – пытки. Мне клоками выдирали волосы, ломали медленно в нескольких местах пальцы, один за другим, прикладывали к коже раскалённые прутья, и дальше сознание подарило благословенную тьму.
Из беспамятства вырвал стон. Раскрыв глаза, поняла, что лежу на боку, даже не решаясь двигаться, только смотрела, как на кровати, в соседней камере мечется Рита. Помочь я ей ничем не могла и поэтому прикрыла глаза, опять проваливаясь в липкое забытье.
– Эй, ты давай вставай!– Старческий голос вспорол тишину.– Давай, не то подохнешь!
Последнее явно было для меня аргументом, подтолкнувшим к тому, что я всё же встала и потихоньку, шаркая ногами двинулась к окошку, где уже стоял поддерживаемый пожилой женщиной поднос с тарелкой и кружкой. Чуть трясущимися руками обхватила поднос и потянула на себя, как услышала совсем тихое, фактически на грани: «Зови помощь! Они же вас любят, так что зови!». Я сделала вид, что наклонившись нюхаю кашу, потому что от неожиданности чуть не уронила поднос, а женщина со своею тележкой пошла дальше. Пристроив поднос на кровати, села и посмотрела на Риту: она ещё не пришла в себя, но хорошо хоть не металась. Зато теперь я поняла ту женщину, что была в дальней камере: если бы меня сейчас кто позвал, я бы тоже не ответила. Сил едва хватило на поход за подносом, а на то, чтобы вести беседы их не осталось, да и желания сейчас естественно не было. «А ведь эта женщина здесь дольше меня и получается: её подвергли таким же пыткам не один раз!», промелькнуло у меня. Теперь мне стало стыдно за свой гнев и обиду на эту женщину.
Рита пришла в себя, судя по приносимой еде, на следующий день и мы опять подтащив матрасы к решётке, старательно не говорили на тему произошедшего. Нам опять это придётся испытать, так зачем же растравливать душу воспоминаниями?
И опять, не минуло и пары дней, которые видимо нам любезно дали на восстановление, как за мною пришёл всё тот же наш тюремщик. Покорно идя за ним по уже знакомому коридору, я тихо у него спросила:
– Нас, таких как я, здесь всего трое?
– Что?– Он растерянно остановился и нахмурился, словно решая для себя: стоит мне отвечать или нет. Потом махнул рукой и буркнув:– Да нет, там ещё есть,– опять махнув рукой куда-то в сторону, продолжил путь, но я воодушевлённая тем, что он ответил, решилась на второй вопрос:
ebooksa