Было уже тепло, время было еще детское, потому подполковник заказал на аперитив просекко с веточкой мяты, и запить — боржоми. Тесть, как всегда, пил водку, не признавая всякие аперитивы и дижестивы…
— Жить не хочется…
С этой фразы он всегда начинал разговор с доверенными людьми.
— Звонил в Днепропетровск, академику[33]… ну ты сам знаешь. Он меня знаешь, как послал! — Я в свое время его и Кучму спасал, когда они обгадились, как щенки, Горбачев уже выгнать их приказал. Обзванивал директоров, пошел в ЦК, доказывал. А теперь что? Сука он.
— Из-за них санкции, — поддакнул Сашко.
Тесть свирепо уставился на него.
— Какие санкции?! Санкции — из-за нас, из-за нашей дурости! Я помню, мы в Афганистан вторглись, Картер тогда санкции объявлял — и что? И ничего! Ни одно предприятие не остановилось, всё, как часы, работало! Попробуй только план какой сорви! А теперь что?! Этого нет, того нет! Страну развалили! А не санкции.
Сашко подумал: если бы не разворовали десяток миллиардов, отпущенных на национальный проект по развитию собственной элементной базы — то, может быть, так и не было бы. А воровали в том числе, как минимум, в двух предприятиях, где ты был в одном — членом Набсовета, в другом — членом Совета директоров. И ты «наблюдал» в другую сторону, и принимал немалые, кстати, выплаты, положенные по должности, и водку пил и на праздновании дня Машиностроителя вусмерть нажрался. И когда закупали китайские no-name микросхемы, чтобы потом поставить на них наше клеймо и отчитаться — «вот, сделали, Владимир Владимирович», — ты тоже молчал и глаза преданно пучил.
А теперь про Брежнева бухтишь, козел старый.
Не… это школа, таких не делают уже. Советской закалки человек. То, что он сегодня одно говорит, а завтра прямо противоположное — это эка невидаль, это и сейчас есть. Но то, что он сегодня в одно ВЕРИТ, в то что начальство прикажет, а завтра в прямо противоположное — вот это да. Этого не сыграешь. Это надо такой прогиб спины иметь… потомственный, с..а. Он ведь реально верит, что всё так плохо, потому что СССР развалили, и потому что девяностые — а не потому что ты, с. а, прямо сейчас воруешь и очковтирательством занимаешься, и еще тысячи таких, как ты!
— Илья Егорович…
— Чего?
— Я вот тут с человечком интересным познакомился.
— Каким человечком?
— Наш человек, с Казахстана. Полковник их армии.
— Ишь! Развели армий! Ну, что? Говори, чего молчишь?
— Казахстан ведь не под санкциями. Можно закупать то, что напрямую купить нельзя. Оборудование, например. Комплектующие…
— Дожили… Ну… давай, своего человека сюда. Познакомимся.
…
Вечером у подполковника было еще одно дело. Он должен был пересечься с человечком с Улан-Уде, который приехал в Москву в командировку и привёз откат.