Честь и меч

Орденское войско делилось на две части — регулярное войско и ополчение. Кроме них существовала еще всякая мелочь, не значащая практически ничего — привратная стража, мостовая стража, сторожевые центурии. Немногочисленные воины, больше похожие на полицию, чем на войско.

Регулярное войско делилось на двенадцать легионов. Из них в столице был пятый Новодмитриевский. Именно в него стремился Игорь. И ему это удалось.

16 июля 184 года от нашествия Игорь Кудрявцев вступил в оруженосцы с правом ускоренного производства в рыцари в случае военных действий. Соответственно он стал послушником с возможностью стать монахом. Орден был религиозной организацией и любое продвижение по военной лестнице тут же отмечалось в лестнице религиозной. Центурий становился архимандритом, командир легиона — епископом, а магистр — митрополитом.

Он начинал путь обычного дворянина. С одним отличием — если очень повезет, дворянин через сорок — пятьдесят лет может стать Магистром, а он должен за год максимум стать гроссмейстером.

Мать не одобрила его решения. Ее бешенство, и так накаленной после разговора с Магистрами, сравнялось с яростью орка. Казалось, она сейчас схватит стул и начнет крошить все подряд.

Они встретились в гостинце случайно — она вернулась за вещами, чтобы переселиться в дворец на правах вдовы гроссмейстера, а он на пути из магистрата в казарму пятого легиона. Конечно, они мечтали встретиться друг с другом и радостно заулыбались. Затем улыбки исчезли.

Узнав о вступлении Игоря в пятый легион — единственное регулярное войско столицы, которое обязательно окажется в бою с появлением нечисти, Марина потребовала забрать заявление, чтобы быть зачисленным в придворную стражу — центурию Магистров, где спокойно отслужить необходимый срок для производства в рыцари и центурионы, а потом быть избранным в магистры.

Она была готова расписывать его счастливое будущее еще долго, когда вдруг споткнулась о взгляд лазурно-ледяных глаз. У него были такие же глаза как у отца — спокойные голубые, в бешенстве наливающиеся синевой. Глаза манили и гипнотизировали и даже она, его мать, с трудом вырвалась из их плена, а потом уже не могла громко и уверенно разглагольствовать.

— Я буду служить в полевой центурии, так же, как все остальные, — твердо сказал Игорь. По законам Ордена в четырнадцать лет наступало совершеннолетие и юноша получал возможность поступать на службу, не спрашивая при этом согласия родителей.

— Я-а не…, - выдавила Марина. Она хотела сказать, что он может легко погибнуть в первой же стычке и тогда как будет жить Орден, как будет жить она, его мать, у которой только он один. Но вместо этого обессилено промямлила, — служи, сын.

Что она могла еще сказать ее Игорю, который в этот миг так походил на Владимира, только молодого, которого она никогда не знала, но которого именно таким представляла. Ему, молодому и смелому, вскоре вести Орден в бой.

Льдинки в глазах растаяли, Игорь чмокнул мать в щеку и уже мягче добавил:

— Иди обратно в дворец. А я на днях заеду, нынче и полевые центурии далеко от столицы не уходят.

Марина вытерла слезы и отправилась во дворец, а он поспешил в казарму к своей центурии, к которой был приписан с сегодняшнего дня.

Глава 2

Назавтра ему пришлось познакомиться с первой несправедливостью армейской службы. Занимающийся распределением новобранцев прапорщик стола учета, ничего не объяснив, сказал, что его перевели из пятого легиона в центурии сторожевой службы столицы. Это было обидно. За что? Перевод был понижением. Пятый легион — это армия, а сторожевая служба — это сторожевая. Ни фактически, ни юридически к армии она не относился, и обычно туда набирали всех, кто не годился в армию.

— А ну брысь, — высокомерно сказал прапорщик в ответ на попытку покачать права. — Ходят здесь всякие.

Оставалось только догадываться, что прапорщик так груб из-за своей несчастливой судьбы. Простолюдин, рядовым он уже быть перестал, а рыцарем он никогда не станет. Так и останется вечным прапорщиком.

Он мог лишь намекнуть на свое происхождение и его бы вернули. Но вместо этого с гордо поднятой головой прошел в здание административных служб сторожевых центурий, чтобы получить обмундирование вместо армейского, которое пришлось вернуть. Меч только оставался его, родимый, родовой.

Мундир был похож, такого же качества, но Игорь, сумрачно перебирая одежды, во всем видел дрянь. Его понизили!