Я уселась на земле перед ним, скрестив ноги, и спросила:
– Вы не против, если я с вами минутку посижу?
– Конечно, сидите, – ответил Энтони, тоже усаживаясь передо мной и скрещивая ноги.
– Чем вы занимаетесь, когда не проводите время здесь? Как вы выдерживаете мысль о том, что впереди еще столько дней, которые придется прожить в одиночестве? Когда-нибудь станет легче?
Энтони вроде не смущала компания истеричной женщины, которая пристала к нему с расспросами на такие личные темы, так что я продолжила:
– Вы на нее не злитесь за то, что она ушла первой?
– А как же, – вздохнул он. – У нас было столько планов на мою пенсию, и мы бы все смогли успеть, если бы я не решил поработать на пару лет подольше. Она меня не дождалась. У нее нашли рак, и через три месяца ее не стало.
Мы с Энтони поболтали еще, и я уже собралась встать, чтобы уйти, как он сказал:
– В следующий раз, когда вы сюда приедете, может, потом попьем кофе и еще поболтаем?
Вскоре мы пили кофе на веранде небольшого кафе и проболтали несколько часов. Через неделю мы пошли ужинать, и тем же вечером вместе сходили в кино. Не спрашивайте, на какой фильм. Мне достаточно было того, что у меня появился собеседник, с которым я могла поделиться проблемами жизни в одиночестве.
Мы с Энтони чудесно проводим время вместе. Мы поем песни нашей молодости. Никто из нас не попадает в ноты, и от этого только веселее. Если один из нас не помнит слов, второй напоминает.
Мы держимся за руки, гуляем в парке, смеемся вслух и целуемся на прощание перед моей входной дверью.
Два престарелых человека, встретившихся на кладбище, разожгли свои молодые сердца и наслаждаются остатком жизни.
Я чувствую, что мой муж снова меня оберегает, и надеюсь, что жена Энтони за него счастлива.
Отбирая жизнь обратно
Холодным декабрьским утром я сидела на кухне в квартире своей сестры, держа горсть таблеток в паре сантиметров от рта. Вокруг все было украшено гирляндами, мишурой и праздничными фигурками. Во дворе блестела огнями и шариками огромная елка, а мне хотелось умереть от тоски и одиночества. В детстве я думала, что рождественский сезон должен быть временем для счастья и радости. Но сейчас я чувствовала, что счастье и радость есть в чьей угодно жизни, только не в моей.
Все готовятся к Рождеству, стряпают праздничный ужин, дарят и получают подарки, а я сижу в одиночестве на кухне, пытаясь покончить с собой уже в четвертый раз за полгода.
Стресс от первого семестра в колледже довел меня. Мне было невероятно сложно привыкнуть к бессонным ночам и жизни в комнате с двумя другими девочками. Я была как белая ворона среди своих однокурсников с их тусовками, гонками на автомобилях, клубами и домашними вечеринками, которые заканчивались под утро. По натуре я домоседка, поэтому поступление в знаменитый «тусовый колледж» стало для меня большим культурным шоком. Шла первая неделя зимних каникул, и я в ужасе ждала дня, когда мне снова придется вернуться в общежитие.