Охота на тринадцатого,

22
18
20
22
24
26
28
30

«Семерка» летела в пространство боя даже не на одной хорде, а вообще по инерционной. Пилот предельно точно дал импульс – и выключил все, что могло бы их выдать. Абсолютно черное тело – вот чем они теперь были. Они летели, и гигантский корпус «Одина» становился все больше и больше, пока не закрыл собой полусферу. Офицер в очередной раз облился холодным потом и постарался сдержать лязганье зубов.

– Мамочка, мамочка, мамочка… – безостановочно бормотал стрелок.

– Не ракетой! – прошипел старшина. – Трассерами! По куполам лазерных батарей, понял, Олежка? Давай!

И дисколет разом засветился, засиял, словно бакен причальной зоны.

Трассеры забились резко, так, что заныли зубы.

– Получай! – заорал стрелок. – За всех!

Даже без оптики было видно, как заметались под куполами канониры.

– Сейчас, сейчас… – бормотал напряженно старшина.

И вдруг офицер почувствовал, как будто что-то щелкнуло в пространстве. Или в голове. Или у самого сердца…

– Прыгаем! – завопил он, не раздумывая, но мгновением раньше дико заорал пилот, дисколет рванул, закрутился, ушел в маневр… и конус безусловного поражения только мазнул по сфере черной полосой.

– А теперь – ракетой! – заорал старшина. – Мы под невидимостью! Прыгай, Сережка!

– У-у! – вырвалось у офицера.

Грудь сдавило так, что чернота подступила к глазам.

– Ракету! – хрипел где-то далеко старшина. – Стрелки, ракету! Подохнем!

Офицер словно во сне увидел, как безвольно мотнулась в компенсаторе голова Олега, нашарил панель управления огнем… ракета ушла в нестерпимое сияние хорд «Одина». Дисколет крутнулся, сорвался в маневр – и тяжесть отступила, оставив после себя тягучую боль во всем теле.

– Получай! – шевельнул губами офицер.

В черноте космоса словно расцвел огненный цветок.

– Молодца, кэп, – прошептал старшина. – Двигатель ему ты выбил. С одной ракеты «Одина» не сжечь, но поломали хорошо. Олег, Сергей?

– Ненавижу… – еле слышно отозвался пилот.

– О-у… – согласно простонал стрелок.