Тьма у ворот

Прошли по Долине Снов — бескрайней белизне, куда изредка попадают во сне. По ней все четверо шагали молча, и каждый помалкивал о том, что видит.

Миновали Ашваттху — исполинское дерево, растущее вверх корнями и вниз ветвями. Постояли, подивились и пошли дальше.

Еще дважды встречались с душекосцами и однажды — с целой стаей каких-то тварей, похожих на призрачных упырей. Эти, правда, нападать не стали, хотя и брели много часов следом, как шакалы. Никто так и не понял, что им нужно.

Не дорогу же они спросить хотели.

С каждым днем, с каждым часом все сильнее хотелось есть и пить. Но ни еды, ни воды не было. Под ногами простиралась сухая земля, ничего съедобного не росло, а обитали здесь только духи.

Джиданна не переставала уверять, что их голод и жажда иллюзорны. Ей в общем-то верили — сил же не убавлялось, хотя провели они здесь уже много дней. Но страдать от этого меньше не страдали.

Но в конце концов их муки были вознаграждены. Впереди показались громадные врата, слепленные… из человеческих голов. Живых человеческих голов. Вращая глазами, бормоча каждая свое, они составляли исполинскую арку, похожую на один из порталов Мистерии.

— Тля, тля, тля!.. — аж разрыдался Плацента.

Только вот преждевременной оказалась его радость. Врата стерег маридиак — рогатое двухголовое чудище, чей левый рот исторгал смертельный яд, а правая пара глаз — смертельные лучи. При виде искателей Криабала он сразу уставился на них левой парой глаз и произнес правым ртом:

— Всякому подошедшему — смерть! Смерть!

— Насколько он сложный? — спросил Мектиг, снимая с пояса секиру.

— Сложный?.. — не поняла Джиданна.

— Класс сложности.

— А, по шкале ПОСС… Пятнадцатый.

Мектиг повесил секиру обратно на пояс. Сам он считал плохо, но числа уважал. И если у нехедраха восьмой класс сложности, у душекосца десятый, а у маридиака пятнадцатый… к маридиаку можно даже не приближаться.

— А какой у меня? — задумчиво спросил дармаг.

— Класс сложности?.. Ну, у обычного человека без способностей — первый. У профессионального воина средних умений или волшебника-студента — второй. У волшебника начальных уровней — третий. У лиценциата вроде меня — четвертый. У тебя… у тебя, наверное, тоже четвертый. Но это неточно. Может быть, у тебя даже пятый.

Дрекозиус и Плацента их не слушали. Жрец рискнул сделать несколько шагов в сторону маридиака и льстиво теперь убеждал того выпустить четверых несчастных, попавших в Шиасс по ошибке. Плацента, наоборот, отбежал как можно дальше и принюхивался к воздуху.

— Жраниной пахнет, — вдруг сказал он.

Пахло из крохотной серой хибары, стоящей неподалеку от врат, но все же и не слишком близко. В ее окнах горел свет, из трубы тянулась дымная струйка, у коновязи стояло несколько лошадей, в том числе паргоронский конь, а возле крыльца валялся вусмерть пьяный, совсем непохожий на призрака субъект.