- Со смертными?! – ужаснулась Имрата. – Какой ужас! А жив ли Магеран? И Смордент?
- Оба погибли... – печально сказала Латулла. – Освободив остров, мы еще долго отбивали вторжение за вторжением, и погибли еще многие, пока твой отец не создал эту стену.
- А Такалата? – с надеждой спросила Имрата.
- Жива, но... она утратила себя. Вызверилась.
Имрата на секунду смолкла. Жаль погибших, но еще сильнее жаль озверевших. Горше их судьбы сложно придумать.
И она не стала даже спрашивать, что к тому привело. Такалата, старшая сестра Латуллы, в той войне потеряла мужа и двоих детей. Она ненавидела смертных, как никто. Если Имрата просто желала освободить отца, то Такалата убивала всех, кого видела, мстила с редкой беспощадностью... и, видимо, сожгла себя в этой ненависти.
- А как жил все эти годы мой отец? – промедлив, спросила она. – Я... я знаю уже, что он сотворил эту стену, но что было еще?
- Он искал тебя, - ответила Латулла. – Но твой след слишком затерялся, а война продолжалась, и для горя не было времени. Мы все решили, что ты погибла. Аэтернус долго нес траур, оплакивая тебя и твою мать, почти тысячу лет был одинок, но потом снова сошелся с одной титанидой.
- Я ее знаю?
- Нет. Она родилась через двести лет после твоей пропажи.
- А где она сейчас?
- Где-то на восточном побережье. Если хочешь, сходи к ней потом. Ее зовут Этра.
- У нее были дети?
- Да, один сын. У тебя есть младший брат, Имрата!.. но ты о нем не спрашивай. Мы о нем не говорим.
- Почему?
- Его изгнали... – неохотно сказала Латулла. – Очень давно...
- Он вызверился?!
- Нет... мы все так посчитали вначале, но... я не знаю... знаешь, мне кажется, он нашел жребий... но очень странный...
- Подожди. Его изгнали... из-за жребия?..
- Нет... он совершил... совершил такое, от чего от него все отвернулись... но потом... знаешь, потом оказалось, что все немного иначе... прости, спроси об этом лучше у своего отца, - с несчастным видом сказала Латулла. – Это была очень странная и запутанная история...