Юзуру расстроенно поджал губы. Сегодня он казался на удивление вялым и притихшим.
— Класс у нас в этом году не менялся, поэтому майской болезни[8] у тебя вроде быть не должно… Я никогда не видел, чтоб ты дрался. Не похоже на тебя…
Юзуру по натуре был очень мягким и неконфликтным человеком — он останавливал драки, не затевал их.
— Если тебя что-то достаёт — расскажи. На роль советчика не претендую, но пар спустить помогу.
— Такая…
— Ну, так почему ты прогуливал?
— Я не прогуливал… Такая выгнул бровь:
— А что ж ты делал?
— Сам не знаю… — Юзуру приложил ладонь тыльной стороной ко лбу. — К примеру, сегодня.
Я пошёл в школу, как обычно, а потом что-то случилось, и… следующее, что я вижу — это лица избитых парней и кровь на своих руках. Вчера тоже… Выхожу из дома, иду в школу… Потом прихожу в себя — и оказывается, что я сижу посреди улицы… И позавчера…
— Погоди, — Такая пытался переварить услышанное, — то есть, ты не помнишь, что было в промежутках?
Юзуру кивнул, и Такая выдохнул:
— Ну дела…
— Я уже ничего не понимаю. Может, у меня правда крыша едет? Я не помню своих действий… Но сегодняшняя драка — это вообще как будто не я был, а кто-то другой.
— Да уж, ты не любитель помахать кулаками…
— Такая, — Юзуру вскинул на него отчаянный взгляд, — что со мной, а? Может, раздвоение личности?.. Я в этом не разбираюсь…
— Раздвоение личности? С чего вдруг?
— Ну… — под взглядом друга, от природы цепким и пронзительным, Юзуру смешался. Такая выпрямил спину и тоном полицейского спросил:
— Было что-то, что этому предшествовало?
— Предшествовало?.. — Юзуру приставил палец к подбородку и задумчиво посмотрел в окно.