– Это, наверное, сейчас неуместно, но мне хочется сказать. Ты спрашивала, почему я ушел из дома к людям. Так вот, я ушел из чувства протеста против решения моей семьи. Они не позволили мне любить человека.
Он и сам не понял, зачем сказал это сейчас, просто хотелось, чтобы между ними осталось как можно меньше преград.
– Ты любил человеческую девушку? – спросила Эбби глухо.
Он молча кивнул.
– И что с ней стало? Где она теперь?
Реми с нежностью сжал в ладонях ее пальцы и поднес к губам, только коснуться не смог.
– Она умерла, Лерой. Она умерла.
– Время! – гаркнул охранник и тронул Эбби за плечо. Она вцепилась в Реми и покачала головой, словно все никак не могла поверить в услышанное.
– Я тебя вытащу, – сказала она уверенно. – Вытащу.
Реми шутливо ей поклонился, пряча взгляд, а потом вообще отошел назад, в тень. Конечно, его Лерой горы с землей сровняет, если понадобится, уж он в этом ничуть не сомневался, но на этот раз горы попались слишком опасные. Нужно постараться решить проблему самостоятельно и начать… Да с Ройса Харви и начать, благо он долго не выдержит и прибежит к нему, торжествовать свою «победу».
Глупый человек.
Реми преспокойно проспал до вечера, приближение которого почувствовал, даже находясь под землей. Что это вообще за странное пристрастие – держать пленников в подвалах, казематах и подземельях? И ведь никто, ни люди, ни фэйри, от этого оказались не застрахованы. Реми потянулся до хруста, выгнулся в одну сторону, в другую, с удовольствием делая вид, что он не замечает, что за ним наблюдают.
Кстати, желание покрасоваться у фэйри в крови.
Пришлось, правда, пойти людям на уступку и позволить себя сковать. Он протянул руки, но тут они его немного удивили, велев убрать их за спину, и уже там защелкнули на нем наручники. В допросной уже сидел, закинув ногу на ногу, следователь Харви. Реми довольно грубо посадили за стол, даже не подумав, что пленнику неудобно сидеть с заведенными назад руками. Но Реми готов был простить своих конвоиров от всей широты души. Они люди подневольные, а вот на Харви он уставился немигающим взглядом.
Харви перестал рассматривать свои ногти и посмотрел на Реми:
– Реми Инг-Мари?
– Йон Инг-Мари, – поправил Реми с холодной вежливой улыбкой. – Вам должно быть это известно.
– Ваш род мне действительно известен, как и его высокое происхождение, – невозмутимо ответил мужчина, – однако здесь и сейчас вы обвиняемый в деле о серийных убийствах ваших же, между прочим, сородичей.
– И кто меня обвиняет? Может быть, вам что-то не то приснилось с похмелья?
На скулах господина следователя вспыхнули некрасивые багровые пятна.