Вера знала о призраках прошлого не понаслышке. Она жила в доме, где ее покойный отец когда-то хранил черепа и шкуры птиц. И он регулярно к ней наведывался. По ночам она частенько слышала у себя в голове его бормотание.
– Было очень страшно, когда мы впервые сели вместе ужинать. Мне показалось, будто я снова совсем молоденькая, не уверена в себе, а потом он начал меня поучать, относился со снисхождением, но я не испугалась. Вместо этого начала его ненавидеть.
Вера помолчала секунду, а затем сказала:
– Ненавидеть – очень сильное слово.
Ответ Нины последовал незамедлительно:
– Я писатель и слова подбираю очень тщательно.
– Какие отношения у них были с Джоанной Тобин?
Вера вспомнила, как накануне вечером Нина вступилась за Джоанну. Остальные согласились, что она и есть убийца, но Нина встала на защиту.
– Джоанна – талантливая писательница, у нее интересный жизненный опыт. Реальные события не всегда превращаются в хорошую книгу, но в ней что-то есть – она остроумна и иронична, порой может вселить настоящий ужас. То, что нужно.
– И Фердинанд наобещал Джоанне звездную славу? Предлагал замолвить за нее словечко перед своими друзьями-издателями?
«Интересно, – подумала Вера, – хватило бы Джоанне таланта, чтобы стать звездой? И как бы к этому отнесся Джек?»
– Он пытался, но Джоанна не такая наивная, как некоторые другие слушатели. Парой комплиментов запудрить ей мозги не вышло.
– Так какие у них были отношения?
Вера старалась звучать непринужденно.
– Напряженные у них были отношения. Если что-то шло не так, Тони становился весьма неприятным. Язвил, отпускал саркастические замечания. Конечно, не такие жесткие, как на занятиях в Святой Урсуле, но…
Нина явно колебалась.
– Рассказывайте все как есть, дорогая, – сказала Вера. – Не вы, так кто-то другой расскажет.
– Однажды она дала ему сдачи. Словесно, естественно, не физически. Сказала: «Отвали, Тони. Это моя история, я буду писать по-своему. Иногда ты напоминаешь мне моего бывшего мужа». И это на глазах у всей группы. Что-то в этом было личное. Я даже задумалась…
– О чем? Говорите!
Нина резко подняла голову, явно потрясенная тем, что на нее так рявкнули: