– О твоем первом браке. О том, как ваша семейная жизнь превратилась в одно название. Ты сама мне об этом рассказывала, и Нина Бэкворт тоже. Говорит, очень личный рассказ. Наверное, нелегко было такое написать?
– Да нет.
Джоанна пила вино из своего огромного синего бокала. Видимо, Джек налил ей, как только Эшворт и Вера ушли.
– Трудно не было. Я столько лет копила в себе ненависть, когда увидела объявление о наборе в Дом писателей, села за этот стол да и выплеснула все наружу. Рассказ отправила быстро – пока не передумала.
– Писать стало проще, потому что ты перестала принимать лекарства? Поэтому ты прекратила пить литий?
– Чтобы добавить креатива? – усмехнулась Джоанна. – Нет, не в этом дело. По крайней мере, не совсем так.
– А как тогда?
Вере вспомнились слова Джека до того, как закрутилась эта история с убийством – что Джоанна нашла любовника. Но тут он как раз вернулся на кухню, поэтому Джоанна только покачала головой и отвечать не стала.
– Дашь мне почитать?
Вера откинулась в кресле, поднеся ко рту бутылку. Было видно, что вопрос застал Джоанну врасплох.
– Эшворт должен был сам попросить, но мне не хотелось ничего говорить, пока он был здесь.
– А какое отношение мой рассказ имеет к смерти Тони Фердинанда?
– Но Фердинанд же его прочитал, так? А он, говорят, был тем еще извращенцем.
– И? Думаешь, моя история его возбудила?
Джоанна вновь запрокинула голову и расхохоталась.
– Нет, он был обыкновенным извращенцем, – сказала она, отсмеявшись.
– Рикард тоже видел рассказ?
Вера пыталась разобраться во всех хитросплетениях сложившихся обстоятельств, и неважно, если кому-то ее идеи казались смешными.
– Присланные работы показали всем наставникам, – объяснила Джоанна.
– И Рикард узнал тебя?