– Живут, – нахмурился он. – Надо только подумать, как тебя туда пристроить. У самой мысли есть на этот счет?
С перепуга Мария даже не поняла, что он обращается к ней и тупо глядела на него.
Георгий раздраженно повторил вопрос.
Мария вздрогнула и отрицательно закрутила головой.
– Нет, у меня никаких мыслей нет.
– Оно и видно, – мрачно пробурчал хозяин. – Дура – дурой. Боюсь, ничего у нее не получится.
Виолетта угрожающе прошипела.
– Не справится – один выход, во дворе закопаем.
Сушкина дернулась всем телом и заверещала.
– Почему не получится, получится. – Зря вы так про меня думаете, я ловкая.
Супруги насмешливо переглянулись.
– Ну что, выпустим её? – хохотнул Георгий.
– Выпустим, только она пусть весь дом отдраит, все перестирает, перегладит, а тогда пусть катится на все четыре стороны.
– Как это катится? – сделал страшные глаза хозяин. – Помни зараза, не дай бог захочешь соскочить, под землей найду.
Дрожа всем телом, Сушкина торопливо забормотала.
– Я все сделаю, как скажете. Честное слово, пречестное. Отпустите, я…
– Тогда не теряй времени, иди делом занимайся, – прикрикнул Георгий. – Как все сделаешь, отпущу.
Не чувствуя под собою ног от радости, Мария понеслась за ведром с тряпкой.
Пока Георгий с Виолеттой, понизив голоса, обсуждали свои тайные планы, Мария как заведенная чистила, драила, мыла, а потом принялась за стирку.
К вечеру она свалилась как подкошенная и уснула словно убитая.