Плотский грех

– Я понятия не имею, как пациентки оформлялись, но, полагаю, где-то что-то должно быть зафиксировано. Я считала, что они покинули страну через неделю после операции.

– Но вы не следили за этим?

– Мой контракт четко оговаривал мои действия. Только операция плюс очень детальное описание послеоперационного ухода за больными в течение полугода.

– Вы можете предъявить этот контракт, доктор?

Она надменно взглянула на капитана.

– Конечно.

– Тогда мы просим вас его предъявить. – Кармайн помолчал; чем больше он находился в обществе Джейн Уэйнфлит, тем меньше она ему нравилась, но он знал, что Делия ее любит, и это ставило его в неудобное положение. – Вы действительно ожидаете, доктор, что я поверю, будто вы ничего не знали о тех шести месяцах, которые каждая из ваших пациенток провела в Холломане, живя тихой, но нормальной жизнью?

– Я знала, что они должны где-то быть, но я полагала, что это где-то за пределами Америки. Незачем… э… допрашивать меня с пристрастием, потому что я искренне не знаю ничего об этих женщинах, кроме того, что каждая из них была моей пациенткой при проведении сильно модифицированной лоботомии префронтального отдела мозга. Я видела каждую женщину в день операции, и больше ничего не знаю.

– Мне нужно название и месторасположение агентства, которое направляло к вам пациенток, а также ваш контракт, доктор.

– Нет, этого я не могу вам дать, – решительно ответила она.

– Название, во всяком случае, будет в вашем контракте.

– Верно, в добрый час, выясняйте.

– Доктор Уэйнфлит, вы ученый-медик и обладаете, как я понимаю, уникальными знаниями нейроанатомии – вы сами сказали, что ваша репутация простирается далеко за пределы страны и привлекает иностранных пациентов, – сказал Кармайн, стараясь пробить защитную стену ее самодовольной уверенности. – Неужели вы искренне ожидаете, что я поверю, будто вы не проследили за дальнейшей судьбой оперированных вами пациенток?

– О, я следила! Только не лично, поскольку считала, что объекты моего внимания вернулись в свои страны. Отчеты, которые я получала, показывали выздоровление до той степени, до какой я надеялась. И даже в двух случаях – Зильберфайн и Белл-Саймонс – степень выздоровления превзошла мои ожидания. Я думаю, вы отказываетесь понимать, капитан, что эти женщины были помещены в психиатрическую больницу, будучи признаны душевнобольными. Люди, официально признанные невменяемыми, имеют мало прав и компенсаций. Они находятся во власти людей, которые за ними присматривают и которые, к несчастью, имеют склонность не знать таких эмоций, как сострадание. Я не занимаюсь разрушением души, поскольку верю, что душа – это искра божия в мозгу, отличающая организм человека от организма животного. Производить зомби – преступление против Природы. Это просто самая экономичная мера, а я не имею дел с такими мерами. Я не совершила ничего дурного и призываю вас доказать, что, если вы с этим не согласны, я сделала не так.

Делия принимала мало участия в этом собеседовании, которое надвигалось на нее, как медленный оползень. Сначала это была струйка небольших, тревожных деталей, которая все росла и ускорялась, пока не смела ошеломленную ее прочь. Как ей теперь смотреть на эту женщину, с которой до сих пор у нее была такая теплая, почти старинная дружба? О, Делия, конечно, попытается, но, будучи рациональным существом, она слишком хорошо понимала, что усилия будут напрасны. Нет, Делия не скажет Кармайну, но не может не вспомнить некоторые из разговоров, происходивших между нею, Джесс и Иви. Имена Женщин-теней назывались, в этом она была совершенно уверена. А значит, Джесс намеренно скрыла тот факт, что они были ее пациентками. Зная свою подругу, Делия могла уяснить, почему та решила оставить этот факт в секрете: Джесс просто ответит ей, что ничего из того, что она знала или сделала, не продвинуло бы дело. Единственное, что можно было бы сделать в доказательство своей невиновности, – это предъявить пропавших женщин живыми и в несомненно лучшем состоянии, чем до операции. Но этого Джесс делать не желала. Почему? Единственное, что Делия могла придумать, это что та и сама не знает, кто они и что с ними произошло после операции.

Все это было бы извинительно между настоящими друзьями, если бы не касалось карьеры: Делия была поставлена в невыгодное положение поведением той, кто называл себя ее подругой, и ей не нравилось это ощущение.

Снова заговорил Кармайн:

– Вы осознаете, доктор Уэйнфлит, что теперь стали подозреваемой в деле об одновременном убийстве нескольких лиц?

Джесс улыбнулась и прищелкнула языком.

– Чушь! – твердо сказала она. – Рассказанного мною должно быть достаточно, чтобы закрыть ваше дело, капитан. Шансов, что мои пациентки были убиты, один на миллион. Ясно, что они перенесли некоего рода социальную адаптацию в соответствии с моими рекомендациями, и вернулись туда, откуда явились. Доказать убийство без тела крайне трудно, но доказать шесть убийств без хотя бы одного тела настолько тяжело, что в суде вас просто засмеют.