Атака хранителя едва не застала меня врасплох, до того быстро он ударил когтистой лапой, пытаясь сграбастать меня. Лишь в последний момент я отскочил в сторону, разминувшись с противником. Сделал пару шагов назад. И тут же отклонился от ядовитого плевка.
– Ах ты мракобесина!
Я прикоснулся к плетению, вызывая двойника. Фантом сбил противника с ног и тут же, не мешкая, нанес пару ударов по ребрам. Но то ли шкура хранителя оказалась слишком толстой, то ли тварь успела активировать броню, но Оболенский подскочил на ноги и, яростно шипя, бросился на меня.
Я едва успел активировать крылья и уйти в броню. Маска Оболенского с шипением выплюнула облако газа. Фильтры респиратора впитывали эту дрянь, но не всю. Я уже чувствовал подкатывающую слабость. Голова начинала кружиться, потому последний удар когтистой лапы пробил теневую защиту и угодил в скулу. Я отступил на шаг назад и затряс головой, приходя в себя. Как раз в тот момент, когда мощный хвост, увенчанный длинными шипами, уже был нацелен мне в живот.
Активировал плетение, и дымовая граната с шипением поглотила Оболенского, дав мне пару секунд на то, чтобы перевести дух. Я сделал очередной шаг назад, утирая рукавом пот со лба. И быстро активировал двойника, который бросился в завесу.
Послышались удары, и дым рассеялся. Как раз в тот момент, когда фантом перехватил ногу противника, с размаху ударил локтем в коленную чашечку, пнул носком ботинка в голень опорной лапы, заставив ящера потерять равновесие, и сбил Оболенского на покрывало изо мха.
Повинуясь моей команде, фантом подпрыгнул и камнем упал на землю. Подошвы ботинок врезались в ребра хранителя, но ящер как ни в чем не бывало вскочил на лапы. Нужно было как можно быстрее измотать хранителя, иначе мне придет конец.
Фантом сорвался вперед, ударил противника ногой, целя в грудь, ступней, но пнуть получилось лишь пустоту. Твари в том месте не было и в помине. Воздух замерцал, и я резко развернулся. Но не успел.
Удар по почкам острой болью отозвался в пояснице. И тело словно одеревенело.
Когтистая рука схватила меня за плечо. На секунду передо мной мелькнул здоровенный кулак. И в переносицу словно ударили кувалдой. Я оказался на земле, и мир передо мной заколыхался.
Я тяжело поднялся на ноги, затряс головой, чтобы прийти в себя. И тут же увернулся от быстрого от удара кулака, в очередной раз поражаясь своему сопернику. В один прыжок это существо оказалось передо мной, двигаясь так быстро и ловко, что я только диву давался, как у него это получалось с таким крупным телом.
Дымные крылья сомкнулись, и хранитель врезался в мой щит. От столкновения он отлетел в сторону, упав рядом с троном. Я же уже торопливо создавал фантома, который шагнул к Оболенскому, обеими руками схватил оглушенного противника за лысую чешуйчатую голову и трижды с силой приложил мерзкую морду о массивное сиденье. На темном камне остались кляксы изумрудно-зеленой крови.
– Мра-а-а, – заорал князь, вот только слово выговорить он не смог из-за изменения пасти.
Ящер вскочил. Я принял в броню размашистый удар когтистой лапы и атаковал.
Серия давалась мне с трудом. Точно пьяного меня шатало из стороны в сторону. В глазах двоилось. Яд медленно убивал меня. Но бой должен был быть закончен.
Хранитель отошел. Сорвал маску, и я подался назад. Вместо лица на меня смотрела рептилоидная морда.
– Какая гадость, – выдохнул я.
Существо оскалилось, явив мне тонкие изогнутые клыки, которыми могла похвастаться любая змея. Он дернулся и неожиданно плюнул в мою сторону. Спасло меня лишь то, что я выставил перед собой руку. Слюна попала на рукав куртки, лишь несколько капель вязкой дряни угодили мне на лицо, прожигая маску.
Скулу обожгло. Я заорал, схватившись за место, куда попала эта погань. А Оболенский уже создал на ладони зеленый череп и бросил его в меня.
Удар пришелся в крылья, и я шагнул в сторону, уходя от ловушки. Создал двойника, который оказался за спиной противника. Схватил его и подпрыгнул вверх. Спикировал на землю, вновь приложив ящера головой о трон. Хрустнуло, от каменной спинки откололся кусок. Но Оболенский был все еще жив.