Ги, стоя в дверях, заметил:
— Если ты приняла подарок, то надо его носить.
Ночью Розмари проснулась и увидела, что Ги сидит на кровати и курит. Она спросила его, в чем дело.
— Ничего, — ответил он. — Просто бессонница.
«Наверное, рассказы Романа о знаменитостях прежних лет ввели его в депрессию», — подумала Розмари, — в? Дь его карьера еще далека от карьеры Генри Ирвинга и Форбса… как его там. Если он снова пойдет к Роману слушать его воспоминания, то это будет настоящим мазохизмом.
Она взяла его за руку и попросила не волноваться.
— О чем?
— Обо всем.
— Ладно, — согласился Ги. — Не буду.
— Ты у меня самый великий. Ты об этом знаешь? И все у тебя будет хорошо. Тебе еще придется выучиться каратэ, чтобы отделываться от назойливых фотографов.
Он улыбнулся в тусклом свете сигареты.
— Это может произойти в любую минуту, — продолжала она. — Что-то грандиозное. Что-то достойное тебя.
— Я знаю. Спи, дорогая.
— Ладно. Осторожней с сигаретой.
— Хорошо.
— Разбуди меня, если не сможешь заснуть.
— Обязательно.
— Я тебя люблю.
— Я тоже люблю тебя, Ро.
Через пару дней Ги принес два билета на субботний вечерний спектакль «Фантастике», которые ему дал его наставник по вокалу Доминик. Ги уже видел это представление, когда оно было показано впервые несколько лет назад, но Розмари всегда мечтала посмотреть его.