– Вы месяцами их дурачили, – сказала она. – И пришло время наконец разоблачить их. Что бы это ни было, вы об этом догадались. Вы знаете, что они пытаются скрыть? Это не просто секс-торговля. Это нечто гораздо большее. Вы, должно быть, как-то на это набрели.
И вправду?
Похоже, что да. Она права. Система ТСВ. Школа. Ловушка, в которую все они угодили. Неожиданный удар Альмы в спину. Он увидел закономерность.
– Да, – сказал Гусеница, повысив голос, чтобы перекрыть звон пожарной сигнализации. – Вы правы. Мы были так слепы, теперь я это вижу. Это все большая…
– Погодите! Дайте мне минутку, – перебила его Эбби. А затем он услышал ее голос вдали от телефона: – А ну-ка все вон отсюда! Ты тоже, Тамми, – побудь снаружи. Закрой за собой дверь. Сейчас же, черт возьми!
Где-то на заднем плане что-то хлопнуло.
– Извините, – произнесла Эбби, уже тише. – Я не хотела, чтобы
– Ладно, – продолжил Гусеница. – Я начал говорить про…
Он вдруг затих.
– Про что? – спросила Эбби.
– Подождите. – Гусеница положил трубку на стол и вывел директора из кабинета. – Попробуй только уйти, и я выстрелю тебе в спину, понял? – прошипел он ему.
Директор кивнул, весь дрожа.
Гусеница вернулся в кабинет директора, закрыв за собой дверь.
– Простите, я тоже должен был убедиться, что остался один.
– Вы сейчас точно один? – Голос Эбби звучал приглушенно, заговорщицки.
– Да. То, что я теперь понял, это что…
Окно разлетелось на миллион осколков. Что-то взорвалось, и теперь он едва мог видеть, в ушах у него звенело; в комнату вливались неясные фигуры, кто-то схватил его и пришлепнул к полу, заломив руки за спину. Из горла у него вырвался крик отчаяния. Победу вырвали у него из рук.
Круг победил.
Эбби неподвижно сидела в кресле главного переговорщика, слыша, как кричат бойцы группы захвата, бьется стекло и ломается мебель. А затем едва различимый крик: «Чисто!»
Рядом с ней стоял Бейкер, опустив голову к своему наплечному микрофону.