Скрытые намерения

– Так на чем я там остановился? – спросил Карвер.

– На разных частотах.

– Точно. В общем, ученые как-то записали на пленку одного-единственного кита, который зовет на совершенно другой частоте, чем все остальные. Так что никто никогда ему не отвечает. Никогда. И вот он плавает в этом холодном темном океане… Призывает кого-нибудь стать его другом… Или зовет кого-то, в кого можно влюбиться… Но никто никогда ему не отвечает.

– Это так печально…

– Да. Ты плачешь?

– Нет. – Но по щеке у нее скатилась слеза, и Эбби, смахнув ее, сделала большой глоток.

Целыми днями она только тем и занималась, что пыталась понять, чего хотят другие люди. Тщательно подбирая слова и тон, чтобы они ощутили спокойствие и безопасность. Но этот вечер был тем, чего хотела она. Тем, что было нужно ей самой.

Эбби чувствовала, как вино оседает в ее сознании, окутывая все эти зазубренные края, смягчая их. И больше того… Прямо сейчас оно ненавязчиво подталкивало ее к решению, которое она все никак не решалась принять. И вправду слишком уж много бокалов вина, чтобы садиться за руль… Можно, конечно, вызвать такси, но… что еще лучше, можно этого и не делать. И если честно, то пришла она сюда, уже готовая остаться на ночь. Иначе не надела бы шелковые черные трусики, которые не надевала абы по какому случаю, и уж тем более в паре с бюстгальтером в том же стиле.

Эбби еще ближе придвинулась к Карверу, положив руку на его мериносовый свитер. Она чувствовала себя рядом с ним спокойно и уютно, но все-таки по-прежнему ощущала холодок в груди.

– Знаешь, я могла бы сделать так, чтобы этот кит сумел дозваться до остальных.

Уголок его рта приподнялся.

– И как же?

– Да, не знаю, говорила ли я тебе когда-нибудь, но я и вправду неплохой переговорщик. Я могу заставить почти любого поговорить со мной.

– Правда? – Карвер понизил голос, склоняясь к ее лицу. – И как бы ты это сделала?

– Ну, во-первых, я бы слушала. И повторяла бы за ним его слова, чтобы он чувствовал, что его слушают.

Между бровями у Карвера пролегла складка, и вид у него был такой, будто это самая серьезная тема на свете.

– Предположим, он сказал бы «м-м-м-м-м».

– Ха – и вот так, по-твоему, разговаривают киты?

– Эй, что за тон! Я просто идеально это воспроизвел. – Когда он улыбнулся, крошечный шрам у него на подбородке чуть сдвинулся, придав его ухмылке некий дьявольский, но жутко сексуальный изгиб.

Эбби опять поднесла к губам бокал, голова у нее уже немного кружилась. Вкус вина был насыщенным и шелковистым, когда оно рябью пробежало по языку.