— Господин Троцкий тоже называл себя марксистом. Так вот, господин Спада — я слежу за мировой прессой — в последние годы стал по писывать по вопросам советской литературы. Очень успешно работает в необходимом нам ключе, хотя личных контактов с ним мы не имеем.
— Он состоит в партии коммунистов.
— Это известно, и это превосходно! Выступления коммуниста, направленные против Советского Союза, — цены нет таким выступлениям.
— А чем же можно объяснить, что коммунист идет против коммунистов?
— Обычно объясняется это тем, что такой коммунист никакой не коммунист, а просто формально состоит в партии коммунистов. Вы не знаете истории революционного движения в России. А я знаю. У социалистов-революционеров был в их Центральном Комитете некто Азеф. Евно Азеф. He слыхали? Нет, конечно. Понимаю. Так он служил в царской охранке. А у большевиков в Центральном Комитете был некто Малиновский, из рабочих. Они его в депутаты Государственной думы выставляли, настолько ему верили. Так он тоже служил в охранке. Боже мой, чему вы удивляетесь! А где их нет, предателей. Но синьор Спада может и не быть агентом никаких охранок. Он просто человек другого политического вероисповедания, а забрел в чужую ему среду. Я вас не утомила? Здесь душновато. Не попросить ли нам мороженого?
— Мороженого можно. Но не потому, что вы меня утомили. Я весь внимание. Вы правы, чтение того, что пишут о России и в самой России, способно запутать человека. У меня, например, вот такая голова… — Сабуров показал руками, насколько его голова распухла. — А ясности нет. Все противоречиво, все противоположно. И те правы и эти. И где же истина — кто скажет?
— Она в вине, как говорили древние. За ваше здоровье, синьор Карадонна! Надеюсь, что личное знакомство с Россией, совсем не с той, которую вы знали во время войны, с другой, поможет вам определиться.
Клауберг в этот час пребывал в другом ресторане Брюсселя, вдвоем с таким же, как он сам, плотным, седым человеком, лицо которого было исполосовано складками резких морщин.
— Никакой разведки, никакого шпионажа. Это главное условие, поставленное нам в Лондоне, — говорил ему Клауберг, потягивая пиво.
— Мало ли что они там болтают, Клауберг, мало ли что. — Когда собеседник Клауберга говорил, на скулах его ходили под кожей большие, бугристые желваки. — Может быть, вы думаете, мой друг, что мы вас вытаскивали из Мадрида для увеселительной прогулки в Москву? Никаких разведок и никакого шпионства и не требуется, но и работать вслепую, подобно роботу, на этих англо-американцев настоящий немец не должен, не имеет права. Мы им будем помогать ровно настолько, насколько это выгодно нам, и до тех пор, пока наконец нужда в них для нас отпадет. Раз вы туда едете, Клауберг, вы обязаны установить кое-какие контакты. Контакты, понимаете? И только. Ваше дело убедиться, есть ли там те, на кого мы надеемся. Существуют ли они? Времени с тех пор, когда мы с ними общались, прошло все-таки препорядочно, событий всяческих в мире произошло предостаточно. А люди смертны. и так далее. Словом, посмотрите, есть ли они, а если есть, то надо напомнить им об их долге. И только-то. Не так уж и много, согласитесь, Клауберг, совсем немного.
Клауберг молчал.
— Кстати, — продолжал его собеседник, — настоящий человек в вашей группе вы один. Карадонна — русский, вы это знаете лучше меня. Клауберг кивнул.
— Мисс Браун… Древо ее жизни запутанно. Но есть данные, что наполовину она тоже русская.
— Я подозревал это! Я так и думал. — Клауберг хлопнул ладонью по столу. — Вот змея!
— А Росс, Юджин Росс, русский даже не наполовину, а полностью, как Карадонна. Но скрывает это. Мы, как видите, основательно изучи ли ваших сотрудников.
— А почему он это скрывает?
— Наивный вопрос, Клауберг! Почему скрывает свою истинную национальность Карадонна?
— Это более чем понятно. Карадонна может оказаться в списке военных преступников. А Росс молод, он в войне не участвовал.
— Значит, участвовал в чем-то другом. Автомобилист, боксер, фотограф… Много разных ценных качеств. Может, еще и джиу-джитсу знает, стрельбу из бесшумных пистолетов. Я не удивлюсь, если эта скотина окажется из каких-нибудь «зеленых беретов». Итак, Клауберг, компанийка у вас вонючая, один настоящий человек вы. И Германия на вас надеется. Вы поняли? Дело пустяковое. Для настоящего немца — сущая мелочь. Зиг хайль! — шепотом произнес собеседник Клауберга. Представляясь при встрече, он назвал свою фамилию, но Клауберг понимал, что она не подлинная, и мысленно называл его просто начальником. Он, конечно же, был начальником. Но каким, откуда — спрашивать не следовало.
— Зиг хайль! — еле слышно ответил и Клауберг. — А это вполне серьезно, — спросил он, — там, в Ганновере?
ebooksa