Паршивый отряд

Кабан тем временем завершал атаку, а Годфри и не думал уворачиваться, было видно как он сосредоточился и готовится нанести решающий удар. В последний момент, когда зверь находился от него в непосредственной близости, Годфри перехватил меч остриём вниз и нанёс точный удар кабану в глаз, но не успел отскочить. Зверь завыв мотнул головой и пропорол бы Годфри живот, если бы тот не подался вперёд так, что острый клык прошёл за ним. Кабан ударил его рылом, отбросил в сторону и упав на землю, в конвульсиях, придавил ногу. Обжёг её ядовитой слюной, сломал кость, пока извивался испуская дух, и пропорол острым концом бивня икру.

Годфри откинулся на траву. Казалось он потратил почти все силы. Его стандартные приёмы, когда вовремя битвы он мог ударить по врагу из другого измерения, здесь не действовали. Этот мир был реальным только в одном измерение и сражаться с кабаном пришлось в честном открытом поединке, опираясь только на свою выдержку и сноровку. «Впрочем, я знал на что иду». – Думал Годфри. – «Главное жив, и теперь могу просить на пиру почти чего угодно. Самое время будет выполнить задуманное». Страшная боль не сильно мешала ему размышлять. Он знал, как преодолевать её и использовать лишь в диагностических целях. Поэтому он точно определил какое получил увечье. Его беспокоил яд, разъедавший в этот момент кожу и проникавший в кровь. Но надежда на исцеляющую силу фонтана развеивала опасения. Поэтому, он откинулся на траву и принялся созерцать залитую солнцем крону гигантского дуба. Предоставив возможность ученику и другим войнам хлопотать о своём вызволение из-под туши монстра.

Васка подбежал к учителю первым. Он начал своё движение, ещё, когда битва не была окончена, но он уже понимал к чему всё идёт. Сквозь овладевшее им беспокойство, он впервые, с того момента как они пришли в чертог, отчётливо почувствовал Порфирия, вместе с ним переживавшего всё происходящее. Васка обрадовался тому, что друг рядом. Передал ему мысленный привет. Когда он склонялся к учителю то увидел старика, сидевшего до этого в одиночестве у фонтана с водой. Тот поглаживая свою длинную тонкую бороду спокойно и тихо уходил в толпу словно не хотел быть замеченным. Диметра подошла к Годфри вслед за Ваской. Но, не потому, что переживала за человека бросившего вызов страху и победившего в неравном состязание невероятное чудовище. А лишь из ребяческого любопытства. По всему её виду можно было легко определить, что она не испытывает ни капельки сострадания, но ей чрезвычайно интересно первой увидеть, что случилось: до конца ли сдох вепрь и какие раны получил воин. Впрочем, в помогающих не было недостатка. Восхищенные гурии были готовы нести на руках победителя. Остальные воины не отставали от них. Они посадили Годфри на щит, гурии разорвали его штанину и омыли ногу вначале своим молоком, потом чистой водой. Молоко шипело, нейтрализуя яд. Васка подумал, что это должно быть жутко больно. Но Годфри даже не морщился, на его лице основательно осело удовлетворение. Чувствовалось, что он сам собой доволен.

Затрубили охотничьи рога, заиграли свирели. Весь отряд двинулся в обратный путь, увозя на специальной повозке испускающего кровь вепря. Она стекала тонкой струйкой и дымилась как лава, сжигая траву и опавшие листья, но никого это больше не интересовало. Праздник начался ещё по дороге. Разливали по чаркам вино, плясали и пели. Диметра увлекла Васку в общую массу танцующих. Уводя его всё дальше от учителя, которому, в прочем, сейчас было не до него. Святослав со своим знаменосцем сами взяли щит, на котором тот сидел и понесли его, украшенного венками и гирляндами, впереди праздничного шествия. Гурии водили хороводы вокруг победителя, плясали мелкие сатиры и другие крохотные жители леса, прятавшиеся до этого момента, опасаясь вепря. Из-за кустов и цветов появлялись феи и нимфы приветствовать победителя. Бурдюк с вином переходил между танцующими из рук в руки. Васка в порыве радости прикладывался не стесняясь. Диметра вела себя весело и непринуждённо. Она грациозно двигалась вокруг него давая понять, что они вместе, но в тоже время не навязчиво избегала откровенных намёков. Скорей вдохновляла его, а не соблазняла.

– Ты мой рыцарь! – Шептала она ему. – Твоё копьё до сих пор торчит из вепря. Когда ты объявишь всем за пиршественным столом, что это копьё ты посвятил мне я разделю с тобой славу твоего подвига. – Она хихикая кружилась вокруг него, тянула за руку увлекая между танцующих куда-то дальше по лесной дороге. К общей цели известной всем кроме Васки, который оказавшись в гуще праздника начал терять внутренние ориентиры разума.

Праздник разгорался как костёр в ночи, захватывая в своё пламя больше новых ветвей и поленьев. Музыканты в экстазе создавали всё более сочные и сложные звуки. Вступали новые инструменты. Танцующие купались в музыке, двигаясь сильней, активней и всё более ритмично, синхронно. Но многие конные воины, не принимая участия в промежуточном празднике проносились мимо толпы к стенам чертогов, стремясь одними из первых принести туда весть о славной битве человека и зверя, подготовить столы и костры на которых будет разделываться и жарится туша.

Перед самым наступлением поздних сумерек перманентно затянутое облаками небо, буквально на несколько секунд, вспыхнуло цветами роскошного заката и сразу погасло. Скрытое светило так и не показало своего лика, чего, впрочем, не делало никогда, просто намекнуло всем, что за облаками может быть что-то ещё и уступило место ночной тьме. За последним из охотников захлопнулись тяжёлые ворота чертога.

Обескровленную тушу быстро разделали и омыли молоком из фонтана, чтобы вытравить остатки яда. Подготовленные таким образом куски мяса жарились на углях в огромных жаровнях, а потом складывались в глубокие блюда и разносились между столами пирующих. Но к мясу, пока, никто не притрагивался.

– Это жертвенная пища, её начнут есть только после награждения героев и затрапезных речей. – Объяснила Диметра Васке. – Это будет главная часть застолья, её обязательно нужно встретить с ясным рассудком. Иначе позор. Если кто-то напьётся, до того, как это произойдёт, его выкидывают к свиньям в свинарник и там он проводит остаток ночи.

Диметра остановилась немного по одаль от основной праздничной суеты, в том месте откуда открывался достаточно хороший вид приготовления к застолью и глядя со стороны объясняла Васке детали происходящего.

Годфри отнесли к фонтану, где прямо в доспехах и с оружием усадили на мраморных ступенях, погружённых в воду, препоручив заботам трёх гурий. Девушки начали с того что раздели война, попутно омывая снятые вещи и раскладывая их по борту фонтана. Но добравшись до кушака, на котором крепилась резная торба они запнулись, снять его мог только хозяин, концы были слишком хитроумно спрятаны. Годфри помог им, но торбочку перевесил на шею пристегнув её к цепочке рядом с амулетом.

Раздев, они принялись омывать его и проводить все необходимые медицинские процедуры. Выровняли сломанную кость, стянули рваную рану, оставленную острым бивнем. После этого нога почти сразу срослась и зажила.

– Физические раны эта вода лечит быстро, – объяснила одна из девушек поливая его водой из серебряного ковшика и круговыми движения омывая грудь. – Но боль будет преследовать тебя ещё какое-то время. Потом часть яда всё равно растворилась в твоей крови и прежде чем организм сможет справится с ним у тебя могут возникать головокружения и другие недомогания.

– Ну это, я как ни будь переживу. – Годфри ухмыльнулся.

– Может быть наш господин желает, чего ни будь ещё? – Спросила одна из гурий. Когда омовение было закончено.

– Спасибо мои дорогие этого достаточно.

Они облачили Годфри в дорогой хитон препоясали и проводили еще хромающего к пиршественному столу. Вокруг которого стояли огромные скамьи, уложенные мягкими подушками и по размеру больше напоминающие диван. Скамья, на которую посадили Годфри стояла рядом с той на которой сидел Святослав. Васку посадили рядом с учителем. Он с удовлетворением отметил что его копьё лежит на дубовой подставке рядом с другими тремя копьями, воткнутыми в вепря на охоте. Диметра устроилась рядом с Ваской. Гурии вообще садились где хотели для них не было специального порядка. Если это не создавало скандала они могли сесть где угодно. Рядом со Святославом сидели три у его знаменосца, который сидел на соседней скамье, было две. Годфри захотел сидеть один. Рядом с учеником чем вызвал ухмылку хозяина.

– Я бы вел себя аккуратней на твоём месте со здешними девушками. – Прошептал Годфри на ухо Васке. – Я думал ты уже понял это на своём опыте.

– Но учитель… – Васка залился пунцовой краской.

– Не забывай здесь не курорт и не место для романов. Мы в потустороннем мире и опасном мире. Нам ещё предстоит отсюда выбраться и это поверь мне непростая задача.