Улыбка ее дрогнула.
– Уверяю, он будет в полной безопасности.
– Знаю. Потому что домой его повезу я. – Я ткнула пальцем в компьютер. – Напечатай это. Он отказывается от услуг транспортировки.
Теперь ее улыбка говорила о том, что она готова успокаивать истеричную дуру:
– Обеспечение транспортом – это…
– Печатай, красотка. И точка.
Блин. Я начинаю говорить, как моя мать.
– Мы не…
Я снова показала на комп и оттеснила Мордекая от стойки.
– Пойдем-ка туда, куда тебе сказали. В любой момент, если почувствуешь такую необходимость – и будешь в состоянии – беги со всех ног. В бегстве нет ничего постыдного. Среди пациентов героев нет.
Мордекай напряженно кивнул.
Поднявшись по широкой мраморной лестнице и повернув направо, мы подошли к кабинету двести один. Здесь на придвинутых к искусно декорированной стене деревянных стульях, снабженных плюшевыми подушечками, сидели два человека. В углу рядом с окошком регистрации зеленело какое-то деревце.
– Врачебный кабинет в правительственном здании. Что тут может пойти не так? – тихо спросила я, не отпуская руку Мордекая. Я не хотела, чтобы он бросился наутек преждевременно.
Мужчина за стойкой, совершенно невзрачный брюнет, поднял глаза, когда мы остановились перед ним и, прежде чем поприветствовать нас, сверился с экраном компьютера:
– Мордекай?
– Да, – ответила я, прислонившись к стойке.
– Фантастика. Присаживайтесь, скоро вас вызовут.
Я кивнула, подвела Мордекая к ряду стульев и плюхнулась на сиденье рядом с ним:
– С тобой все будет хорошо. И даже круто. Они тебя осмотрят, возьмут кровь и подключат к компьютерам. А я буду тут, чтобы забрать тебя, когда все закончится. Лады?
– А как насчет тебя?