Зайдель заметил часового у полосатой будки и, преодолев робость, подошел к нему.
Часовой по-немецки объяснил Зайделю, куда следует идти, и пропустил его за ворота.
Когда Зайдель, все еще робея, отворил дверь в приемную, из кабинета навстречу ему вышел молодой советский капитан с веселым бритым лицом и зоркими глазами.
— Заходите, пожалуйста, — сказал он по-немецки и дружелюбно подал руку Зайделю. — Вы Конрад Зайдель?
— Яволь! Яволь! — ответил Зайдель и почему-то заулыбался, торопливо пожимая руку капитана, будто боясь, что тот передумает и отпустит ее. — Я Конрад Зайдель. Благодарю за приглашение и готов выслушать вас.
Капитан крепко пожал ему руку и, продолжая смотреть в глаза Зайделю, назвал свое имя:
— Капитан Емельянов, комендант города.
— Очень хорошо. Очень хорошо, — бормотал Зайдель, продолжая доверчиво улыбаться. — Я очень рад.
Капитан Емельянов скользнул взглядом по всей фигуре Зайделя, как бы оценивая этого человека, и еще раз посмотрел ему в глаза.
— Ну что? — сказал он дружески. — Натерпелись в лагере? Сколько лет сидели?
— Одиннадцать, — ответил Конрад. — Одиннадцать лет, две недели и три дня.
— За что?
— За принадлежность к коммунистам и политическую агитацию на заводе. Когда фашисты пришли к власти, они вместо сельскохозяйственных машин стали делать на нашем заводе минометы. Мы знали, что готовится война, и протестовали. Мы понимали, что фашисты доведут Германию до катастрофы.
— Да, да, — серьезно сказал Емельянов и перестал улыбаться. — Значит, вы коммунист?
— С тысяча девятьсот двадцать шестого года, — сказал Зайдель. — Никогда не сомневался в нашей правоте.
— Что же вы думаете делать теперь? Фашизм разгромлен, и Германия в тяжелых ранах. Теперь дело за вами, надо строить новую жизнь.
От сильного волнения Зайдель заерзал в кресле, потом вдруг встал и, крепко сжимая кулаки, твердо сказал:
— Я никогда не жалел сил для Германии, для ее рабочих людей. Я готов сделать все, чтобы увидеть мой народ таким же счастливым, как люди вашей страны, товарищ офицер.
Решительность и искренний порыв отразились на его лице и, видимо, понравились капитану. Он снова спокойно усадил Зайделя в кресло и, положив свою широкую ладонь на его плечо, тихо сказал:
— С сегодняшнего дня вы назначаетесь обербургомистром города. Берите дело в свои руки и стройте новую жизнь. Вы сами видите — дел непочатый край, придется много поработать. Будет трудно, приходите ко мне за помощью в любое время дня и ночи. Надежных товарищей в городе знаете?
ebooksa