— Да и плевать на них, — подметил Борисов. — Тебе что больше дорого — вернуть себе нормальные руки и ноги или бежать спасать каких-то людишек в Юршорске?
— Это проблемы смертных и бесоголовых, — согласился с ним Филлопон. — Но я бы на вашем месте поторопился, пока в городке ещё имеется какой-то ассортимент тел. Будет не очень комфортно, если нас встретят сплошные чудики с рожками в задницах.
— Ассортимент тел? — переспросила Герда, сидя за рулём бордового пикапа.
На соседнем кресле находился связанный Роман. В кабине сильно пахло мочой. Это было следствием отказа дать пленнику возможность сходить по нужде. Хотя после вони разлагающихся тел запах испражнений не сильно портил настроение. К тому же, Пелевец сама велела ему мочиться под себя в целях экономии времени.
— Так это… из разных же мест привозят, — охотно поддерживал парень с ней диалог, наблюдая за тёмными горами, которые окружали их с обеих сторон. — Считай, со всего севера. Дохлых невостребованных навалом, а впустую закапывать их за госсчёт — уже прошлый век.
— Не думала, что у нас кому-то интересно изучать процесс разложения трупов, — не переставала удивляться Герда, ведя внедорожник вдоль обширного хребта, раскинувшегося на несколько километров к югу.
— Так ну к этим учёным-то частенько обращаются же, — возразил Роман, пытаясь удержаться от тряски. — Вон на Ямале прибили какого-то депутатишку в тундре. И непонятки вышли — то ли он в тундре испортился, то ли где. Вот наши дали свои бумажульки. Оказалось, что его дома прибили, в подвале трупачок хранили какое-то время, а потом уже в тундру и выбросили…
Дороги в этой части горного массива, действительно, не было. Ландшафт постоянно менялся: болотистая местность резко переходила в каменистые платформы либо в ровную долину, заросшую свежей травой. Снег если и мелькал, то на склонах гор. Видимо, здесь северное лето наступило быстрее. И это стало понятно по душному воздуху, в котором кружились орды комаров. Они облепили почти всё лобовое стекло, так что пришлось включить «дворники». Насекомые настолько жаждали забраться внутрь, что жертвовали собой, погибая под стеклоочистителями и размазываясь по поверхности.
— И много нарушителей вы убиваете? — поинтересовалась Пелевец, осторожно объехав большую лужу посреди зелёной грязи.
— За этот год ты четвёртая, — мрачно ответил Роман. — Может, лучше я поведу, а?
— Будешь нервировать меня — открою окошко, — пригрозила женщина, представив, что сделают комары со связанным человеком. — А трупы этих нарушителей, стало быть, используют для опытов?
— Так это… ну да. Обычно, пока нету снега, делают ямку и туда кладут. Или тупо на землю, чтобы птицам было, что пожевать.
Представив, что подобная участь могла бы постичь и её саму, Герда почувствовала новый прилив злости. Раздражало буквально всё: от манеры речи парня до чудовищных дел, которые успели натворить эти сотрудники «фермы тел». Из-за этого хотелось врезать пленнику прямо в его исцарапанное лицо или как-то проткнуть плечо, чтобы он испытал на себе эффект от травм. Но ему был известен маршрут до Харнаурды-Кей. Сама патологоанатом плохо ориентировалась на местности. Она до сих пор не поняла, с какой части Юршорска надо ехать к мёртвым домам. Вроде бы пейзаж там казался равнинным. Значит, это не должно быть слишком далеко от города. В то же время горы здесь имели специфический вид. Они выглядели более высокими и зелёными, словно наступил июль. Поэтому пришлось довериться подсказкам бородатого пленника и сворачивать в какие-то дебри.
— И правительство покрывает все эти ужасы? — сделала женщина неутешительный вывод.
— Так не знай, в курсах ли они ваще, — пожал плечами Роман, облизывая окровавленные губы. — Местные-то чинуши в натуре всё знают. Они и бабки дают на всё, военных снабжают и всё такое. А как уж там в Москвабаде, мне лично до чёртиков.
— А зимой? — продолжала допрос Герда, сбавив скорость, поскольку заехала на пологий склон, который трещал и хрустел под колёсами.
— Так зимой раз в месяц заглядываем. Снегина тут повсюду же. Трактором кое-как расталкивают, и что успеют, то смотрят. В горах с ноября по март очень хреново. И на лыжах не покатаешься — провалишься то туда, то сюда.
— А как же звери? Вдруг придут и растащат по частям этих несчастных…
— Так это… Если оставили кого на открытом воздухе, значит, этого-то и хотят. А если там в сарае или в доме, то уже никто не залезет. Птички мелкие могут через крышу пробраться, но ближе к лету уже. Мы их с дядем выгоняли…
Впереди, прямо у подножия очередной горы, показались невысокие ели. Половина из них уже вовсю зеленела, а остальные торчали тёмными ветками вверх, словно сожжённые давним пожаром. По краю бродил олень, что-то выискивая в лужицах жёлтого болота. Над ним роились комары, из-за чего он тряс рогатой головой и махал коротким меховым хвостиком. Сохатый казался крупнее обычных особей. Во всяком случае, в том стаде, которое пробегало мимо домов с мертвецами, олени были гораздо поменьше.
ebooksa