Мы постучали в дверь Хугайр, и одна из ее учениц тотчас же открыла. У нее за спиной я увидела, что Анита уже здесь, поглощена разговором.
– О, здравствуйте! Заходите! – Хугайр указала на подушки, разложенные вокруг низкого деревянного столика, отделанного бронзой. Затем она повернулась к ученице. – А ты принеси нам пива, после чего продолжай работу над рукописью. По-моему, у тебя неплохо получается.
Довольно улыбнувшись, ученица поспешно покинула комнату и тотчас же вернулась с керамическими кружками, наполненными пенистым напитком, от которого пахло ячменем и перцем. Я осторожно его пригубила. Вкус оказался не совсем таким, как у пива из моего настоящего, но довольно близким.
Хугайр поставила кружку на столик.
– Тесс, я уже сказала Аните. Ты не можешь вернуться домой: это тебя убьет.
Меня захлестнула паника.
– И ничего нельзя сделать?
– У нас в храме есть и другие «не ведающие времени», испытавшие нечто подобное. Редактировать что-то в своей жизни может быть очень болезненным делом. Так не у всех. Одни осуществляют редактирование, возвращают любимых людей и после этого живут счастливо. Другие испытывают небольшой дискомфорт, который быстро проходит. Но ты относишься к тем несчастным, жизнь которых полностью рушится.
– Почему это случилось со мной? Я ведь только вернула любимого человека, как ты и говорила.
На лице у Хугайр отразилось сомнение.
– Анита рассказала мне о том, что ты сделала. Ты создала крайне опасную линию времени. Разом отредактировала всю свою взрослую жизнь. Разумеется, от этого тебе стало плохо. Ты не предполагала ничего такого, когда принималась за работу?
– Ну… Да… Но мне казалось, все проходит гладко, до тех пор пока…
– Пока редактирование не закрепилось?
Я ухватила деревянную щепку на ножке стола.
– Не понимаю. Предполагалось, что изменение будет небольшим. Мы осуществили масштабное редактирование в вопросе о равноправии женщин и легализации абортов, и никому от этого не стало плохо. Разве это не должно было в корне изменить жизнь всех нас?
– Что такое аборт? – Хугайр взглянула на Софу за разъяснением.
– Прерывание беременности.
– Понятно. Вы изменили законы, составленные мужчинами. Изменили ли вы при этом жизнь хотя бы одной женщины?
– Пожалуй… Я изменила жизнь Бет.
– Наверное, мы также изменили жизнь Китти, – почесала голову Анита.
ebooksa