Асьенда

Во время поисков я видел глаза цвета пороха, принадлежащие сестре моего отца и взирающие на меня сквозь отметки. Я чувствовал ужас, который испытал, когда впервые увидел их темную искру. Я видел, как отвращение искажает лицо отца, слышал эхо его голоса, будто он стоял всего в футе от меня – здесь, в темноте дома Аны Луизы. Таких, как ты, обычно сжигают.

Сжигают, сжигают, сжигают. Возможно, именно это и ждало меня после смерти.

Но пока я жив, я буду бороться. Я буду бороться, чтобы спасти душу Сан-Исидро и женщину, заточенную в его озлобленных стенах, потому что так правильно. Это осознание стало ощущаться на моей плоти, как клеймо, пока я искал нужные глифы. Это чувство было настолько правильным, что напоминало грех.

Темная шкатулка в груди дрожала, когда я просматривал страницы. Я ощущал ее предвкушение так же ясно, как тростниковый сахар на кончике языка.

Отступи, приказал я ей. Я сам выбрал обратиться к этой своей части, но мне хотелось держать руку на вожжах. Я точно знал, какие ритуалы и заклинания следует использовать вместе с этими глифами, и собирался придерживаться их с особой аккуратностью. У меня не было права на ошибку. Не было времени на сомнения.

Я выглянул в окно над кроватью Аны Луизы. Наступила полная темнота. Пришло время.

Воздух зашипел от предвкушения, когда я закрыл дверь в дом, засунув книжицу под мышку. Над горами нависла буря, дразнящая вот-вот разразиться и бьющая валуны друг о друга.

Я попробовал воздух на вкус и понял, что сегодня долине не стоит ждать передышки; у ветра были другие намерения, и он уносил тучи прочь от нас – на юго-восток, к далекому морю.

Я бросил тихий клич темноте, и ночь обернула мои плечи плащом. Невидимый людскому глазу, я бесшумно проскользнул сквозь ворота во двор.

Сердце колотилось о ребра. Тьма жаждала выбраться наружу, зная, что рано или поздно я призову ее.

Я должен был одержать над ней верх.

Безопасность Беатрис зависела от моего успеха.

Я войду. Отыщу ее. Очищу дом и останусь с ней до рассвета, после чего мы докажем ее невиновность. Все просто. Мне всего лишь нужно действовать согласно плану.

У главного входа в дом стояли люди каудильо. Один спал, второй был на страже. И хотя их пост не освещали факелы, не спавший стражник стал вглядываться в ночь, почувствовав мое тихое приближение, осознавая, подобно зверю, что откуда-то приближается хищник.

Да, я здесь.

Я проскользнул на ступеньки, обогнул мужчину и оказался позади него. Мне хватило лишь мгновения, чтобы нашептать ему молитву, которую бабушка использовала для успокоения. Он прижался ко мне, а затем упал на пол. Я выхватил у него оружие, чтобы то не ударилось о камень, и отложил его в сторону, после чего на всякий случай проделал то же самое с его спящим напарником. Не стал бы я завидовать ноющей боли в голове, которая будет мучить их после пробуждения, когда солнце уже будет высоко в небе.

Мне нужно было войти.

Я дернул ручку двери. Разумеется, она была заперта, но я научился подчинять замки своей воле еще до того, как у меня выпал первый зуб.

Откройся, приказал я.

Дом взбрыкнул. Меня отбросило на несколько шагов назад, но я устоял. Я вернулся к двери и снова коснулся ручки, но тут же отступил с тихим вскриком – ручка была такой ледяной, что холод обжег ладонь.