Асьенда

– Можем начать с гостиных, – предложила я, вкладывая в голос гораздо больше уверенности, чем на самом деле ощущала. – Дойдем до кухни, а потом вернемся в северное крыло.

Мы начали путь, и все это время Андрес шел рядом со мной, иногда спрашивая разрешения зайти в некоторые комнаты. Когда мы добрались до кухни, дом стал покладистее. Его щупальца держались на расстоянии от падре Андреса, но я знала, что он все продумывает, наблюдает с осторожностью. И это ощущение извивалось под моей кожей, будто многоножка.

Что, если дом ничего не сделает Андресу? Что, если все это происходит лишь у меня в голове? Что, если я выдумала и холод, и громыхающие удары в дверь спальни, и – ладони сделались липкими от пота – чувство, что за мной наблюдают? Холодные руки, тянущие за волосы? Голоса?

Что тогда? Может, стоит попросить падре провести обряд изгнания со мной?

Свет от наших свечей прыгнул и лизнул дверную раму кухни. Под обувью захрустели травы Аны Луизы, которые в изобилии росли в саду. Андрес опустился на корточки и провел по корешкам пальцами, после чего поднес их к носу, чтобы понюхать. Он издал неясный звук, поднялся и обвел взглядом комнату, как будто в поисках чего-то.

Его внимание привлекли угольные глифы, которые Ана Луиза оставила около двери. Он резко вдохнул, ноздри раздулись. Взгляд его пробежал по отметкам.

– О чем ты только думала? – на выдохе проговорил он с мягким недоверием. Кажется, это было больше предназначено ему самому, чем мне. Что-то в его голосе выдавало едва ли не злость.

– Что-то не так? – спросила я неуверенно. За находкой последовала внезапная перемена в его настроении, и я почувствовала, будто стою на палубе корабля, который вошел в бурные воды.

Он не ответил на мой вопрос.

– Вы упомянули, что именно в северном крыле нашли… – Андрес остановился, подбирая слово, но потом решил оставить все как есть. – Давайте пойдем туда.

– Конечно. – Я облизала пересохшие губы и повернулась к дверному проему, ведущему из кухни.

Темнота зияла открытой пастью.

Меня затошнило.

Дом нас слышал.

Падре Андрес зашагал вперед, но остановился, заметив, что я не следую за ним.

– Донья Беатрис?

Стены были близко, слишком близко. Темнота была слишком густой. Я вспомнила непроницаемый взгляд Хуаны, когда она толкнула меня в темноту. Как вращались стены после выпитого мескаля. Она знала этот дом. Она знала, каков он. И все равно отправила меня в эту темноту.

– Я хочу зажечь копал, – сказала я напряженно задыхающимся голосом.

– Не хотите вернуться в гостиную? – спросил падре Андрес.

Часть меня отчаянно хотела прижаться спиной к стене и почувствовать безопасность. Часть меня кричала о свете. Умоляла зажечь тысячу свечей, бросить в камин все, что горит, и развести огонь. Часть меня хотела сжечь этот дом дотла.