– Это чья-то душа… Они так говорят. Шерпы. Плохая примета.
– Что-то не очень вы думали о душах, когда пол-Европы сожгли в печах, – хохоча, ответил Дирк.
– Нет, ну мне определённо нравится этот парень! – ответил Отто, глядя на бутанцев, которые не понимали немецкого.
– Эх вы, нелюди. Даже языка нашего не знаете, – как-то грустно сказал старик и тут же добавил по-английски: – Всё! Остановились! Привал!
– А где тут отдыхать, герр Отто? – спросил Чартхи. – Ночь…
– Постучи к кому-нибудь, мне тебе рассказывать, что ли? – пренебрежительно бросил Ран.
– Почему они называют вас по имени? – спросил Ягер.
Дирк и Отто оставили коней и теперь медленно прогуливались по грунтовой дороге среди шерпских домов.
– До семидесятых годов прошлого столетия меня искали по всему миру, – кряхтя от удовольствия, ответил старик. – Я обосновался здесь и решил избавиться от фамилии, чтобы кое у кого не возникало опасных ассоциаций. А потом – привык.
– Дедушка рассказывал, что вы были хорошим командиром, – Дирк смотрел на старика, как на семейную реликвию.
– Я и сейчас неплохой командир, юнге (
К немцам подбежал взволнованный Чартхи.
– Герр Отто. Они здесь!
– Кто? – насторожился Ран.
– Европеец с проводником.
– Откуда ты знаешь?
Вместо ответа Чартхи щёлкнул пальцами и двое бутанцев приволокли под руки испуганного местного жителя – мужчину средних лет с бегающими глазами.
– Говори! – потребовал Чартхи.
– …Я видел двоих незнакомцев, – затараторил шерп, – один – шерп, похож на проводника, другой – большой европеец.
– Европеец? – переспросил Отто.