— Тогда — всё. Сгноит меня заживо в каменном мешке.
— У меня не лучше, сама видела. Гнурр! Как подпишет признание — в камеру её. Дайте только тёплой одежды, еды и воды. Не изверги же мы.
Он подмигнул мужику, складывающему в сундук пыточные инструменты.
Фаи так и не поняла, собирался ли он применить пытки всерьёз.
х х х
Мюи, готовая извести девушку-анта из ревности, со свойственной женщинам последовательностью совершила поворот кругом.
— Гош! Неужели ты посмел бы её убить? Тем более — пытать?!
Я преспокойно уплетал ужин, наслаждаясь исправностью правой клешни.
Отремонтировав её за целую корзину сладостей, недельный запас моей мамы, Верун ворчал:
— Опять влез, куда не следовало! Небось, и одной рукой убивал.
— Защищаясь. Одного. Он замахнулся на меня мечом.
— Молодую девицу запихнул в подземелье.
Ого! Оказывается, лесной дедок осведомлён о происходящем.
— Та девица за десять серебряных монет подрядилась убить меня. По ошибке зарезала другого.
Деловито дожевав кекс с орехами, Верун вздохнул:
— О-хо-хо. Проклятые деньги сгубят род людской. Кто будет приносить угощения старому богу рощи? Но девицу не губи.
Он был не одинок в увещеваниях.
— Так что ты собираешься делать с пленницей? Прояви сострадание! — заявила мама в унисон с моими воспоминаниями о нравоучениях Веруна.
— Не решил. Казнить или сгноить её в подвалах Номинорра пока не намерен.
Вообще-то, у магистрата есть своя тюрьма. Дворцовые застенки предназначены для личных врагов и пленников архиглея. Не трудно догадаться, что до ареста Фаи они преимущественно пустовали.
ebooksa