Не откладывая в долгий ящик, Николай Кузьмич подождал до вечера, когда, по всем приметам, Цыган должен был находиться дома, и пошел к избе Насти Кузиной. Изба стояла на отшибе, задами к лесу. Открыла Настя. Цыган, как и рассчитывал Николай Кузьмич, оказался дома. Был он уже под хмельком, но еще не пьяный. Настя засуетилась было накрывать на стол, но участковый остановил ее.
— Анатолий, где ты был в субботу, пятого числа вечером? — спросил он Цыгана в упор.
— В субботу? — растерялся Цыган.
— А дома был. В аккурат в субботу, пятого числа.
— Выпимши, дома был, — пришла на помощь Настя.
— Цыц! Не с тобой разговариваю, — прикрикнул участковый. Настя прикусила язык. — Так как, Анатолий?
— Сказано, дома, выпимши был, неуверенно повторил за Настей Цыган.
— А откуда у тебя Пашкин портсигар оказался?
— Ккакой портсигар? — сразу осевшим голосом, заикаясь, вымолвил Цыган. Он ожидал всего, чего угодно, только не этого.
— А такой. Обыкновенный, с Кремлем на крышке.
— На понт берешь, начальник. Нет у меня никакого портсигара.
— Теперь Цыган бравировал. На губах появилась наглая ухмылка.
— А что у тебя за этой рамкой с фотографиями лежит? — решил рискнуть участковый. — Настя, нука, пошарь там рукой. Цыган изменился в лице, но продолжал отпираться.
— Я нашел его.
Настя с недоумением уставилась на портсигар, который вынула изза рамки, посмотрела на Цыгана, потом перевела взгляд на участкового.
— Давай его сюда! — протянул руку участковый. Настя послушно отдала портсигар Николаю Кузьмичу.
— Где ж ты его нашел? — с издевкой спросил участковый.
— Может это не его вовсе! — продолжал отпираться Цыган.
— А вот здесь инициалы обозначены, — участковый поднес портсигар к глазам и прочитал: «М. П. П., Мокрецов Павел Петрович». — Этого ты не заметил, Анатолий.
— Ну, хватит. Цыган, — Николай Кузьмич стукнул ладонью по столу. — Запираться нет смысла: тебя видели с Павлом. Ты его убил.