Фокус. О внимании, рассеянности и жизненном успехе

Если вам удается сделать так, чтобы другие люди следовали за вами и подобным образом изменяли свою жизнь, ваш “отпечаток” соответственно растет. Handprinter прочно интегрировался в социальные медиа и уже открыл приложение в Facebook. Семьи, магазины, команды и клубы, даже целые города и компании могут общими усилиями увеличить свой “отпечаток”.

Это касается и школ. Грегори Норрис, разработчик Handprinter, видит в них особый потенциал. Норрис – промышленный эколог, учившийся вместе с Джоном Стерманом в M. I. T., а потом преподававший там анализ жизненных циклов. В настоящее время он сотрудничает с начальной школой в Йорке, штат Мэн, помогая ей увеличить свой “отпечаток”. Норрис уговорил руководство отдела по устойчивому развитию в Owens-Corning, корпорации-гиганте по производству стекла, выделить три сотни теплоизоляционных покрытий из стекловолокна для школьных бойлеров. В Мэне эти покрытия могут существенно снизить выбросы углерода и помочь домашним хозяйствам сэкономить порядка 70 долларов в год на платежах за коммунальные услуги[175]. Дома, получившие такой материал, отдадут часть сэкономленных на энергии средств школе, которая может на них что-нибудь отремонтировать и построить на своей территории. Причем у нее останется достаточно денег, чтобы закупить еще партию стекловолоконных покрытий и отдать их двум другим школам[176]. Те две школы воспроизведут весь процесс, а потом каждая из них в свою очередь предоставит стекловолоконные покрытия следующим двум школам – и так далее в постоянно увеличивающейся прогрессии. Подобная математика предвещает цепную реакцию, которая распространится по всему региону и далеко за его пределами.

В первом раунде каждой школе-участнице приписывается “отпечаток” в размере сокращения выбросов углекислого газа на 130 тонн в год с учетом предположительного срока эксплуатации стекловолоконных покрытий – минимум 10 лет. Однако Handprinter также начисляет очки за каждую дополнительную школу в этой цепочке – всего за шесть раундов, которые охватят 128 школ, сокращение выбросов углерода составит порядка 16 000 тонн углекислого газа. Если предположить, что новые “раунды” будут запускаться каждые три месяца, к началу третьего года общая экономия составит 60 000 тонн, а к началу четвертого – 1 миллион.

“Расчеты АЖЦ по одному покрытию для бойлера начинаются с отрицательной отметки, если взять за основу цепь поставок материала и его жизненный цикл, – утверждает Норрис. – Если же говорить о последствиях, то с определенного момента они становятся все более позитивными в том, что касается парниковых газов”, поскольку домохозяйство задействует меньше энергии, выработанной на угольной электростанции, или использует меньше жидкого топлива[177].

“Отпечатки” отодвигают минусы (наши “следы”) на задний план и выводят плюсы на передний. Когда мы мотивированы положительными эмоциями, то воспринимаем наши поступки как более значимые, а поэтому порыв к действию длится дольше и внимание дольше концентрируется. Напротив, страх последствий глобального потепления может быстро привлечь наше внимание, однако не в состоянии задержать его: как только мы совершаем одно действие и чувствуем себя чуть лучше, мы полагаем, что на этом наша миссия окончена.

“Двадцать лет назад лишь немногие обращали внимание на то, как их действия влияют на выбросы углерода, – отмечает Элке Вебер из Колумбийского университета. – Тогда не существовало способа их измерить. Сейчас углеродные «следы» выдают нам расчеты нашей жизнедеятельности, упрощая тем самым процесс принятия решений, ведь мы можем четко определить, где именно мы находимся. По итогам этих расчетов мы направляем внимание и устанавливаем цели. Однако «следы» – это негативная шкала, а отрицательные эмоции – не приводят к мотивации. Например, вы можете привлечь внимание женщин к необходимости ходить к маммологу, пугая их тем, что может случиться, если они не будут обследоваться. Подобная тактика привлекает внимание лишь на некоторое время, но поскольку страх – отрицательное чувство, люди сделают ровно столько, сколько нужно, чтобы поднять себе настроение, а потом об этом позабудут. Для изменений в долгосрочной перспективе необходимо устойчивое действие, – добавляет Вебер. – Позитивное послание гласит: есть более удачные действия, которые можно предпринять, а при помощи таких-то измерений вы увидите, сколько пользы можно принести, и чем сильнее вы будете стараться, тем больше будете радоваться результатам своих поступков. – Вот в чем прелесть отпечатков”.

Системная грамотность

В одной из старых видеоигр, “Рейд на бухту Банджелинг”, игрок в вертолете атакует врага, сбрасывая бомбы на заводы, дороги, доки, танки, самолеты и корабли. Если же вы сообразили, что в игре отображена неприятельская цепь поставок, то можно одержать победу при помощи более умной стратегии: сначала разбомбить корабли снабжения. “Однако большинство игроков просто кружит над объектами и как можно быстрее взрывает все подряд”, – говорит дизайнер игры Уилл Райт, больше известный как разработчик SimCity и последующих мультиигровых эмуляторов[178]. Одним из источников вдохновения при разработке виртуальных миров стала для Райта работа Джея Форрестера из M. I. T. (наставника Джона Стермана и основателя современной теории систем). В 50‑е годы XX века он был в числе первых, кто пытался эмулировать живую систему на компьютере.

Существуют обоснованные опасения относительно того, как игры влияют на детей с точки зрения социализации, но есть у игр и малоизвестное преимущество: они выра батывают умение осваивать основные черты неизвестной реальности. Игры учат детей экспериментировать с комплексными системами. Чтобы побеждать, необходимо обрести интуитивное понимание алгоритмов, заложенных в игру, и нащупать пути их прохождения, говорит Райт[179]. “Метод проб и ошибок, обратное проектирование в уме – в общем, все способы, при помощи которых дети взаимодействуют с играми, – это именно те вещи, которым их должны учить в школе. Поскольку мир становится все более комплексным, – добавляет Райт, – игры лучше готовят вас к тому, как в нем жить”.

“У детей естественным образом развито системное мышление, – говорит Питер Сенге, внедривший системное мышление в организационное обучение и в последнее время преподающий этот подход в школах. – Если заставить троих шестилеток задуматься о том, почему они так много дерутся на игровой площадке, они осознают, что у них выработалась стандартная реакция: тебя обзывают, ты обижаешься и тоже обзываешь, в результате обиды множатся – вот вам и драка”.

Почему бы не внедрить подобное системное восприятие в программы всеобщего образования для детей, подобно знаниям о навигации по небесным светилам, которые передает Мау? Назовем это системной грамотностью.

Грегори Норрис остался работать в Центре по вопросам здоровья и глобальной окружающей среды в Гарвардской школе общественного здравоохранения, где сначала преподавал курс по АЖЦ. Мы вместе с ним размышляли о том, как могла бы выглядеть учебная программа для детей по системам и АЖЦ.

Взять те же твердые частицы, которые электростанции выбрасывают в меньшем количестве, если в домах используются теплоизоляционные покрытия из стекловолокна. Существует два основных вида, которые одинаково вредны для легких: мельчайшие частицы, поступающие в самые глубокие полости легких, и частицы, которые изначально образуются в виде газов окиси азота или двуокиси серы, а затем преобразуются в частицы, наносящие столь же сильный вред. Эти частицы представляют собой огромную угрозу для здоровья, особенно в густонаселенных городах вроде Лос-Анджелеса, Пекина, Мехико и Дели, где часто висит смог. По оценке Всемирной организации здравоохранения, загрязнение воздуха ежегодно становится причиной смерти 3,2 миллиона человек по всему миру[180].

Исходя из этих данных, в рамках урока по здравоохранению или математике можно было бы рассчитать в туманный день коэффициент DALY – годы жизни, скорректированные на инвалидность, одна единица которого соответствует одному году потерянного здоровья. Таким образом выводится количество дней здоровой жизни, потерянных в результате выбросов твердых частиц. DALY может быть рассчитан даже для мизерного количества частиц и осмыслен как один из факторов роста показателей заболеваемости.

Различные дисциплины могли бы анализировать эти системы по-своему. Например, на уроке биологии можно было бы исследовать механизмы, срабатывающие при попадании частиц в легкие и вызывающие астму, сердечно-сосудистые заболевания и эмфиземы. На уроке химии можно сфокусироваться на преобразовании газов окиси азота или двуокиси серы в эти частицы. На занятиях по социальной политике, основам государства и права или экологии можно поговорить о том, как современные энергетические, транспортные и строительные системы создают угрозы здоровью общества, и о том, каким образом можно было бы изменить эти системы, чтобы снизить риск для здоровья. Внедрение подобных обучающих механизмов в учебные планы школ возводит концептуальные основания для системного мышления, которое может быть подробнее изучено в старших классах, с более детальным рассмотрением тех или иных особенностей системы[181].

“Чтобы по достоинству оценить различные взаимодействия на системном уровне, необходимо панорамное внимание, – говорит Ричард Дэвидсон. – Оно должно быть гибким, а нам нужно научиться расширять и сужать свой фокус, подобно объективу, и видеть элементы в увеличенном или уменьшенном размере”. Почему бы не давать детям эти базовые навыки в ходе обучения грамотности?

Образование совершенствует ментальные модели. Если помочь ученикам освоить когнитивные схемы, скажем, по промышленной экологии в рамках их общего образования, то эти знания станут основой для принятия решений во взрослом возрасте. Они повлияют на выбор потребителей относительно того, какие бренды им покупать, а какие нет. От них будут зависеть инвестиции в производственные процессы и закупку материалов, а также бизнес-стратегия и исключение рисков. Именно этот образ мыслей должен подвигнуть некоторых представителей молодого поколения к исследованиям и разработкам, особенно в области биомимикрии – имитации природных механизмов.

Фактически все современные промышленные платформы, химикаты и производственные процессы были разработаны в те времена, когда никто не заботился о влиянии на экологию. Сейчас, когда в нашем распоряжении есть призма АЖЦ и системное мышление, нам необходимо все переосмыслить, а это влечет за собой невероятные возможности для бизнеса.

На закрытом совещании нескольких десятков глав отделов по устойчивому развитию я был вынужден выслушивать, как они зачитывали списки усовершенствований, введенных их компаниями, – от энергосберегающих солярных станций до закупок сырья, полученного при использовании принципов устойчивого развития. Однако больше всего меня удручил хор голосов, жалующихся на то, что “нашим клиентам все равно”.

В долгосрочной перспективе описанная образовательная инициатива должна помочь разрешить проблему. Молодежь обитает в мире социальных медиа, в котором сила цифровых гиперсвязей может взорвать как рынки, так и умы. Если идея, подобно Handprints, уйдет в народ, это поможет создать доселе не существовавшую экономическую силу, которая заставила бы компании изменить модель ведения бизнеса.