Путь волка

Неимоверное желание убивать и желание вкусить плоть и кровь пьянило меня. Я издал вопль, похожий на скрежет гвоздя по стеклу, и кинулся на азиата. Дальше я уже не совсем понимал, что происходит. Я рвал и кусал парную плоть и чувствовал, как новые силы струятся по горлу и идут дальше по телу. Когда мужчина перестал трепыхаться, я начал жадно слизывать с пола разлитую в изобилии кровь. Она было на вкус как теплое мороженое с вишневым соленым сиропом, горьковатым, но вкусным. Я слизал все что мог и приступил к обгладыванию черепа – глаза я высосал, оторвал подбородок и съел щеки и язык. Передо моими глазами была моя вытянутая серая челюсть с черным носом.

Мое обоняние развилось и как будто не знало предела. Я чувствовал сразу запах крови и запах канализации с остатками плоти и крови людей, которых убил накануне. Я чувствовал двух агентов, которые сидели через дорогу в фургоне и наблюдали за мной. Я как будто не нюхал, а смотрел в бинокль с рентгеном.

Ну что же, Куксакер, ты мне еще ответишь за это. Теперь я вижу, что ты врешь мне, а солгавший в малом лжет и в большом. Может и нет никакой эпидемии оборотней, может ты вовсе не агент ФБР, а какой-нибудь проходимец? Что же, ответ на этот вопрос я найду. И в свое время прижму тебя к стенке, ублюдок.

На следующий день я проснулся в семь утра. Камера была помыта от остатков «Джеки Чана», а я был свеж, будто только что принял душ с ароматным мылом. Пахло от меня как от снятого с веревки белья после стирки и сушки.

Я сел в свой пикап и поехал по утренним пробкам на работу. В Бостоне ничего не меняется. Появляются маньяки, оборотни – а пробки все равно остаются.

Кварк Даг уже был на работе. Веселый, он отхлебывал из алюминиевой банки холодный кофе.

– Ну, Кварк, что там с принтером? – спросил я.

– Докладываю. Серийные номера картриджей наши техники не записывают. Поэтому нельзя сказать, наш этот картридж или не наш, но его точно подменили. Хоть модели и идентичны. Преступник был у нас в отделении по крайней мере два раза. Первый раз ему надо было узнать модель принтера и картриджа к нему. Отпечатки на картридже искали. Их нет. То есть преступник работал в перчатках.

– А что со временем? Когда картридж воткнули, время известно? – спросил я.

– Время выяснил довольно легко. Я узнал по логам, кто какие документы распечатал за последние две недели. Собственно, печатал ты, Черри и я. Все эти документы были на наших столах. Оказалось, что полоски появились полторы недели назад, 23 июня. Время точно сказать не могу, так как последний документ без полосок был распечатан 22 числа, а с полосками – 24-го, – сказал Кварк Даг.

– Но в любом случае записи с камер уже затерты. Ведь затерты? Это еще один довод, что убийца из наших, он знал, что камеры пишут пять дней, затем запись стирается. И подложил распечатку после того, как истекли эти пять дней, – сказал я.

– Затерты, но я уже изъял носители, – объяснил Кварк Даг, – попробую поколдовать над ними. Может что и выгорит. Я передам сегодня жесткий диск своему приятелю, он в этом спец. Может что найдет.

– Ладно. Только пока держи все это в секрете. Тогда по расходам на эти дела скажи сколько нужно, я выдам. Из своих не плати. У нас есть на это бюджет. Сегодня у меня в двенадцать часов встреча с Лесли Брауном, начальником тюрьмы, где сидит Фред Джонсон. Я попробую с ним поговорить, похоже Лесли, окружной судья и наш Козлорыл этого Кракена со дна и подняли.

– А они тут причем? – спросил Кварк.

– Это долгая история. Лучше тебе в это дерьмо не лезть, так как это должностными преступлениями пахнет. С отбыванием пожизненного срока. Тебе еще жить да жить, сынок. Меньше знать будешь, лучше сны будут, без кошмаров, – закончил я.

Перед моими глазами стоял Джеки Чан с перекошенным от ужаса лицом, а во рту был вкус его языка и щек.

Глава 12. Встреча с Лесли Брауном

Ресторан Вендис был полупустым. За желтым столиком в углу сидел Лесли Браун, начальник тюрьмы. Перед ним стоял поднос с тремя бургерами, картошкой фри и стрипсами. В правой руке Лесли держал красный стакан с изображением веснушчатой девушки.

Лесли был пьян. Обычно он брал апельсиновый сок без льда, выпивал его и наливал доверху виски. Так, видимо, поступил и сегодня.

– День добрый, Лесли, – сказал я, улыбаясь пьяному приятелю.