С лестницы донесся звук, словно кто-то тихо ахнул, и раздался голос Джеральда:
– Зачем?
Суперинтендант Даули быстро сделал три шага по направлению к тому месту, где стоял Джеральд.
– А как насчет двери в кабинет?
Лотт, стоявший в почти полной темноте, резко обернулся. Из-под двери в кабинет просачивалась полоска тускло-красноватого цвета. Так вот что задумал суперинтендант!
– Так было и в субботу?
– Нет, свет в кабинете не горел.
– Разве? Вроде вы сами говорили, что, когда утром взломали дверь в кабинет, свет там горел.
– О боже! – возглас прозвучал совсем тихо, но все расслышали его.
– Но этого никак не могло быть, суперинтендант. Наверно, брат выключил свет.
– И сидел в темноте?
Возникла пауза. А затем вдруг вспыхнула люстра. Даули снял руку с выключателя. Джеральд моргал, ослепленный ярким светом, и выглядел растерянным.
– Но ведь в действительности вы так не думаете, сэр?
– Я уж и не знаю, что думать, суперинтендант. Куда вы клоните?
– Давайте вернемся в кабинет, там можно спокойно побеседовать.
Джеральд, Даули и Лотт вошли в сумеречно освещенный кабинет, и суперинтендант прикрыл за собой дверь.
– Я уже говорил вам, сэр, что новые сведения дают нам основания полагать, что смерть вашего брата наступила значительно позже, чем мы изначально считали. Если свет в кабинете был выключен, когда вы ложились спать, и оказался включенным, когда вы ворвались сюда утром, что это означает?
Джеральд взирал на него с удивлением.
– Вы хотите сказать… кто-то снова включил его после того, как я отправился спать?
Даули кивнул и обратился к инспектору Лотту: