Поезд шел на запад от Форт-Уильяма, и Юстас все сильнее и сильнее поддавался красоте пейзажа, мерно разворачивающегося по обе стороны от него. Тихие воды Лох-Эйл, покатые холмы, окружающие Кона-Глен, широкие кресловины, ставшие приютом для оленей, узкая излучина Лох-Шил – один вид из окна сменялся другим, еще более прекрасным. А затем все это резко сменилось морем – бескрайним простором Атлантического океана. Сейчас на нем не было волнений, но в любой момент могли возникнуть яростные волны, закрутиться бурным вихрем который, протиснувшись между островов, зверски бросится в узкий пролив Слейт. Однако сейчас океан был спокоен и нежно убаюкивал невысокий остров Эгг и великолепно очерченный Рам. Наконец, когда поезд повернул на север к Маллейгу, Юстас впервые увидел остров Скай и грозные пики Черного Куллина, одного из истинных чудес света.
Протрезвев, немного просветлев от бесконечной красоты вокруг, Юстас Хендэлл продолжал молча сидеть и смотреть в окно, даже когда поезд въехал в небольшой вокзал Маллейга и остановился. Он чувствовал себя совсем крошечным, а свои дела – несущественными, ничтожными. Проводник открыл дверь вагона, и помятый после долгого сидения Юстас неуверенно вышел наружу. На платформе царила суета, а в центре внимания находился «семейный экипаж», приехавший из Крианлариха, который только что привез к вокзалу группу высоких мужчин и светловолосых женщин из Уэльса. Проводник потащился к багажному вагону, и Юстаса тут же поприветствовал юный рыжий великан в синем свитере.
– Мистерр Хендэлл? – спросил он, произнеся его имя более высоким голосом и отчетливее, чем продолжение фразы.
– Да. А вы… вы от?..
Не дав договорить, у Юстаса вынули из рук макинтош и ручной чемоданчик.
– Джок отнесет ваш чемодан к лодке. Если мистер Хендэлл соблаговолит пройти сюда.
Юстас покорно последовал за своим проводником. На этой незнакомой, почти чужой земле он чувствовал себя совершенно беспомощным. Маленький порт кипел жизнью. Так бывало два или три раза в неделю – рыбацкий флот готовился к выходу в море. В конце недели он вернется, и тогда суматоха будет еще сильнее. Порой буря могла заставить флаг вернуться в бухту в четверг или, скажем, среду; все остальное время городок спал, жарился на редком в этих широтах солнце, впитывал в себя проливные дожди или кутался в плотные тучи тумана. Сейчас как раз сияло солнце, и крепкие мужчины медленно шагали туда и обратно, полногрудые девушки таскали инструменты и вещевые мешки, а над их головами кружили пронзительно кричащие чайки. У небольшой пристани напротив деревянного трапа покачивалась открытая белая красивая лодка примерно тридцать футов длиной с безвольно висевшим красным флагом на кормовом флагштоке.
Гленэллих располагался на основном острове, но добраться к нему можно было только по морю, о чем и сообщил Дэвид в своем втором письме. К нему не имелось ни шоссе, ни даже торной дороги, что в нынешнюю эпоху путешественников и молодежных гостиниц являлось одним из главных преимуществ заповедника. Впрочем, порой преимущество обращалось в недостаток – если море бушевало несколько недель кряду, то ни одна маленькая лодка не могла покинуть бухту точно так же, как ни одно крупное судно не могло подойти к берегу. В такие времена немногочисленные и удаленные друг от друга дома Гленэллиха и соседних областей были отрезаны от доктора, почты и всего остального. В распоряжении проживающих имелось только то, что они успели собственноручно вырастить и заблаговременно запасти; здесь были свои священники и акушерки; потребности жителей поражали простотой, а их выносливость – своей неистощимостью. Но приезжих из Англии или Америки, арендовавших на несколько недель, а то и месяцев рыбацкие или охотничьи домики, бури ставили в поистине затруднительное положение.
Юстас всего этого так и не узнал. Сейчас море оставалось спокойным, и лодка качалась на нем с легкостью приземлившейся на воду чайки, сияло солнце, а молодой лодочник был крепок и явно знал свое дело; если бы не темная туча, жизнь казалась бы беззаботной и радостной.
– Хорошая лодка, – сказал он, гадая, насколько общительным будет его перевозчик.
– Да, она такая, да, – ответил лодочник и с любовью провел рукой по крышке мотора. – Хотя в море немного воды наберет.
На причале над ними показался носильщик. Он передал вниз чемодан Юстаса так, словно это была легкая сумочка.
– Не забудь про подвязь для миссис Маки, Дональд, – сказал он, поблагодарив Юстаса за шиллинг резким движением руки.
– Да, не забуду. А ты скажи мистеру Шэнду, что капитан надеется вырезку ему выслать завтра или послезавтра. Я его возле станции так и не встретил.
– Он в Форт-Уильям уехал женушку в лазарете навестить, бедняга такой.
– Скверно, Джок, скверно, – покачал головой Дональд. – А это ж денег каких стоит.
Носильщик тоже покачал головой и посмотрел на небо.
– Находит, – проговорил он. – Ты отплывал бы уже, Дональд.
В спокойных прежде водах началось едва заметное волнение. Дональд дернул ручку, и мотор, заикаясь, пробудился к жизни. Лодка стремительно шла вперед, и Юстас надел свой макинтош – на быстром ходу вода будет брызгать во все стороны, а мокнуть нет смысла.
– Под сиденьем штормовка лежит, сэр, – сказал Дональд, кивнув на корму, где сидел Юстас.
ebooksa