– Да все в порядке, спасибо, – ответил Юстас уверенно.
– Сейчас она воды может набрать, – сказал Дональд и больше пассажира не уговаривал, а на себя набросил плотную черную штормовку.
В последующие полтора часа Юстас понял несколько базовых сведений о западном побережье Шотландии. В частности, он узнал, что мыс, который, как кажется, всего в двух шагах, на самом деле находится отсюда в миле, если не больше; и лодка, довольно быстро рассекающая волны, преодолевает эту милю за шесть-семь минут. Следующий мыс – это он понял еще через полчаса – находится так же далеко, как и предыдущий, и если на виду несколько мысов, которые разделяет не больше пяти миль, за поворотом обязательно появится еще один, а за ним – еще. Он понял, что незначительная, на его взгляд, перемена ветра может раскрутить водяную мельницу буквально за пару минут, а за полчаса взволновать укрытый белой пеной океан, тогда маленькую открытую лодку будет швырять из стороны в сторону, как яичную скорлупу, но она так и не пойдет ко дну. При этом желудок, который выворачивает наизнанку от легкой пароходной качки, в открытой лодке способен выдержать любое испытание. Он убедился, что шотландцы молчаливы и невозмутимы, хотя причалить к узкой каменистой пристани – довольно рисковое дело. Вдобавок Юстас понял кое-что и о себе и был немало удивлен – он оказался очень пугливым человеком, но в то же время – чрезвычайно храбрым. И он был очень рад ступить на твердую сухую почву.
На пристани его ждала Бланш Хендэлл в твидовой юбке и джемпере.
– Дэвид в горах, – сказала она. – Ужасно, наверное, было добираться… Такого никто не ожидал.
Домик, укрытый от юго-западных ветров мысом, образующим маленькую бухту, был в двух шагах от берега. За ним поднимался густой бор, а дальше – горные склоны, укрытые травой и лиловым вереском. Это было небольшое каменное здание, построенное с суровой простотой; рядом стояли небольшие постройки из гофрированного железа. Вскоре Юстас выяснил, что помещение состоит из двух жилых комнат, большого зала для ружей, четырех спален, ванной, двух комнат для прислуги и нескольких кабинетов. В доме работали один слуга и две горничные, а с ними Дональд, лодочник, – он помогал с освещением, ботинками и, по случаю, в охоте. Слуга по имени Хардинг ночевал вместе с Дональдом в одной из внешних построек. Вдобавок имелся охотник по фамилии Макшейл, обитавший в сторожке в горной долине, в самой сердцевине леса, и юный помощник охотника Йен Кэмерон из маленькой деревушки, состоящей из домов, раскиданных у самого берега небольшой бухты.
Юстаса глубоко поразила некая убогость здешней обстановки. Может, он и не рассчитывал на настоящий «замок шотландского барона», но думал, что увидит, по крайней мере, солидный каменный дом с несколькими ванными, полноценным штатом прислуги и всеми удобствами. Трудно понять, почему такой богатый человек, как Дэвид, решил поселиться в этой дыре, пусть даже на пару месяцев. Мнение Юстаса о бывшем гвардейце заметно понизилось, и его уверенность в себе укрепилась.
Снова вышло солнце, и Бланш предложила «пообедать снаружи», что на практике означало поглощение объедков, хранившихся в холодном буфете, на твердой лавочке над берегом. Как жена старшего сына, Бланш должна была привыкнуть к даже более высокому уровню жизни, чем Дэвид, однако она принимала то, что есть, как вполне нормальную вещь и даже откровенно получала от этого удовольствие. Она поговорила с Юстасом о лесе, рыбалке и охоте; рассказала ему, что вчера Дэвид подстрелил «про запас небольшого оленя с шестиконечными рогами», а сегодня водил Джоан Хоуп-Фординг на ее первую охоту. Сама Бланш на оленя еще не ходила и вообще не была уверена, что хочет убивать животное, хотя из ружья стрелять немножко умела и вчера за компанию поднималась в горы.
– Два дня я бы не выдержала, – рассмеялась она. – Страшно тяжело. Вот Джоан и огонь и воду может пройти – даже бровью вчера не повела. Юстас, интересно, как она тебе понравится; по мне, Джоан очень хорошенькая и милая; хотя я человек старомодный, и по-моему, в ней слишком уж много мужского. Но, похоже, Дэвиду это нравится.
Юстас задумался: что именно значит последнее замечание? – но не успел продолжить тему – Бланш тут же заговорила о другом:
– Дэвид хотел проверить твое ружье. Пойдем на стрельбище, а потом погуляем с собаками. После чая можем попробовать поудить форель или макрель, если море успокоится, конечно.
«Стрельбищем» оказалась береговая полоса, а мишенью – большой коричневый олень, грубо намалеванный на большом валуне. Вскоре Юстас обнаружил, что стрелять здесь и в крытом тире в черное на белом яблочко – вещи несопоставимые. Уже на расстоянии всего в сотню ярдов этот коричневый олень загадочно сливался с фоном, если смотреть на него, прицелившись. Даже после того как Бланш посоветовала «вести от передней ноги, пока не увидишь коричневое пятно», Юстасу было трудно понять, целится ли он в сердце или в широко растянувшееся брюхо искусственного оленя. Ему самому в живот вонзались камни, на неровной почве было сложно закрепить руку, а вдобавок отвлекала дрожащая на ветру трава. К вящему разочарованию, Юстас обнаружил, что из десяти выстрелов «смертельными» оказались только два: одна пуля вошла в сердце, другая – в печень, две оцарапали брюхо под сердцем, одна вошла в спину над ним, одна – в скалу над мишенью, а оставшиеся четыре – «в кишки».
– Дэвид этого не любит, – сказала Бланш, – не выносит раненых животных. Все эти пули оленя убьют, но не сразу; на самом деле он может еще очень долго мучиться. Поэтому-то я и не уверена, хочу охотиться или нет. Давай поупражняемся.
Из-за валуна достали банку с краской, усеянную белыми пятнами, после чего началась тренировка. К раздражению парящих в небе чаек и бешеной радости выпущенных из будок спаниелей, которых приходилось насильно сдерживать – после каждого выстрела собаки рвались искать подстреленную дичь, – Юстас и Бланш упражнялись около часа. Если не считать отдельных промахов (одна пуля даже в валун не попала), Бланш стреляла уверенно и метко. Стоило же Юстасу освоиться в непривычных условиях, как он начал раз за разом попадать по банке, и из следующих десяти выстрелов только два прошли мимо, хотя и вплотную к цели. В конце концов он был полностью поглощен стрельбой и с большим трудом заставил себя пойти на прогулку; впрочем, даже эту ненавистную забаву скрасили упражнения с биноклем. В начале сезона все олени уходили вверх по склонам и были скрыты от них предгорьем, однако Юстасу и Бланш удалось найти стайку пасущихся в низинах ланей; пленительное зрелище – коричневые точки, внезапно обретающие черты живых существ – нужно всего лишь поднять к глазам бинокль и подождать, пока глаз привыкнет к новому фокусу.
В шесть часов вернулись охотники – мисс Хоуп-Фординг верхом на пони, а рядом с ней шел Дэвид Хендэлл. Позади на небольшом расстоянии Йен, помощник охотника, вел вторую лошадку, нагруженную оленьей тушей, а замыкал шествие старый Макшейл с обуглившейся трубкой в зубах, перекинувший через плечо чехол с ружьем. На Дэвиде был старый твидовый пиджак, заплатанные бриджи от другого костюма и обветшалая кепка неопределенного цвета. Он шел в расстегнутой рубашке и с закатанными рукавами пиджака. Джоан Хоуп-Фординг тоже была в бриджах, впрочем, поновее и элегантнее. Она оказалась высокой и представительной девушкой с золотисто-каштановыми волосами, карими глазами и белоснежной улыбкой. Говорила Джоан громко и уверенно; это она подстрелила своего первого оленя – красивого самца с десятиконечными рогами весом около пятнадцати стоунов[16], и ей, естественно, было о чем рассказать. На Юстаса Джоан почти не обратила внимания; привлекательной он ее не нашел. Дэвид же вполне радушно его поприветствовал, хотя и не выказал особого восторга, – судя по всему, кузен был пленен мастерством своей Дианы, и только это его и занимало.
После ужина, состоявшего из макрели, оленины и сыра, женщины отправились в гостиную, а Дэвид подвинул к Юстасу портвейн и развязал язык. Впоследствии Юстас очень удивился тому, до чего горд своим лесом ветеран Колдстрима. Дэвид сказал, что ему адски повезло выхватить это место из рук старого Родштейна после обвала на Уолл-стрит; в лесу было только около тридцати оленей, но зато вдоволь пастбищ, тут и там постоянно бродят стада, а при западном и северо-западном ветрах сюда стягивается вся лучшая дичь из лесов внутренней части страны. Как правило, он охотится сам; старина Макшейл здесь скорее за лесничего. Охотиться можно только в одно ружье, разве что в конце сезона, когда олень спускается на низины, или при определенном ветре получается пойти со вторым – главное, как можно дальше отойти от моря. Дом что надо, и соседей нет – никто не докучает. В общем, он надеется, что Юстас отлично проведет время.
Все это было сказано на одном дыхании; Юстас успел опрокинуть три бокала портвейна и под конец видел это жилище в новом свете, отличном от первого впечатления, а вскоре начал гадать, сможет ли уговорить Джилл пожить в таком стесненном положении, если…
Медленная, монотонная речь Дэвида никак не заканчивалась, но Юстас его не слушал. Мысленно вернулся к своим личным проблемам и со вновь обретенной уверенностью пытался понять, как это он мог буквально пару часов назад впасть в такое уныние. Зачем вообще было сомневаться?.. Свой собственный лес! Конечно, он бы отремонтировал дом и нанял нормальную прислугу, но в целом-то – до чего все это прекрасно!
Глава 9
Смерть оленя
ebooksa