Когда дело доходит до сути, даже коронеры делают простые речевые ошибки.
– Мне дал ее слуга мистера Хендэлла, сэр.
Гамильтон! Черт бы его побрал! Предатель! Ютсас задрожал от злости и страха.
– Почему же он это сделал?
– Я попросил, сэр. То есть спросил, есть ли в доме мятные шоколадные конфеты. Он нашел одну в корзине для бумаги, оставшейся со среды, – получается, со дня после…
– Сэр, я протестую… – Генри Карр быстро встал с места. – Это показания, основанные на словах, и не более. Как может старший инспектор Дарнелл утверждать, что была найдена конфета, и когда… да и найдена ли она вообще?
– Вы правы, мистер Карр. Этот слуга… Как его зовут?
– Гамильтон, сэр.
– Необходимо вызвать Гамильтона. Тем не менее, господин старший инспектор, вы утверждаете, что в определенном источнике, то есть в определенном месте нашли конфету и готовы предъявить ее по нашему требованию?
– Именно так, сэр.
– Тогда заседание переносится на две недели.
Тут с места встал старшина присяжных.
– Сэр, мы все обсудили, – начал он, – и пришли к выводу, что перед тем, как заседание продолжится через две недели, необходимо узнать подробности касательно этого самого завещания, где, видимо, речь идет о семейном имуществе. Нам кажется, что так мы сможем установить мотив.
– За две недели уйдем далеко, – писклявым голосом с кислой миной добавила худосочная присяжная.
– Прошу вас, мадам, держите себя в руках, – сказал коронер; он осмотрел комнату и сказал: – Мистер Кристендем тоже здесь. Он, без сомнения, даст нам информацию, которую затребовали присяжные. На мой взгляд, здравое предложение.
Юстас заметил, как Генри Карр напрягся, но не проронил на этот счет ни слова.
Мистер Уильям Кристендем, с виду уже дряхлый старик, как показалось Юстасу, произнес клятву и сказал, что его со старшим партнером фирма занимается делами старшей ветви семьи Хендэлл без малого три четверти столетия. Затем он практически слово в слово повторил то, что говорил на чтении завещания Говарда: имущество семьи Хендэлл было завещано вторым лордом Бэрреди его сыну Чендесу, а после – его наследникам.
– Это касалось только недвижимости, – объяснил адвокат, – поскольку на тот момент только она подлежала передаче по наследству. Однако согласно закону тысяча девятьсот двадцать шестого года движимое имущество, то есть наличные деньги или ценные бумаги, также подлежат передаче по наследству, и нынешний лорд Бэрреди учел этот факт при составлении своего завещания. Впрочем, поскольку лорд Бэрреди еще жив, обсуждать этот вопрос здесь мы не имеем права.
Коронер кивнул, а мистер Кристендем тихо высморкался в добротный льняной платок и продолжил:
– Долгое время никаких серьезных перемен не наблюдалось. Единственный сын лорда Бэрреди – Альберт умер в тысяча восемьсот девяносто третьем году, и тогда собственником заповедного имущества стал его сын Говард; разумеется, лорд Бэрреди оставался пожизненным владельцем имущества. Так продолжалось до июля сего года, когда из-за череды ужасающих трагедий не осталось прямых наследников лорда Бэрреди. В результате перед ним и ныне покойным Дезмондом Хенделлом возникла серьезная проблема.
ebooksa