Трон на руинах

Финли».

Береза задрожала, когда я уходила, и всю дорогу домой на моем лице играла улыбка.

На следующий день я вернулась во второй половине дня и принесла еще несколько бидонов. Я понимала, что, вероятно, еще слишком рано надеяться на ответную записку, но решила, что хотя бы добавлю к поклаже запас эликсиров. Дракон мог унести гораздо больше, чем я. Кроме того, мне хотелось собрать еще немного листьев выращенного в тесноте растения, чтобы приступить к экспериментам. Также я написала Найфейну целую кучу вопросов об эверлассе.

У березы меня вновь окутал запах Найфейна, обострив все ощущения и послав огненную молнию по телу. Он был свежий и мощный, восхитительно будоражил чувства, и мои трусики увлажнились. Самка замурлыкала от восторга, и я задалась вопросом, что же придало запаху Найфейна дополнительную остроту.

«Дорогая Финли,

мне очень понравился сарказм в твоем первом предложении. Он весьма испортил поднял мне настроение. Дальше я читал с хмурым сияющим видом».

Я прыснула со смеху и села с письмом в руках, прислонившись спиной к трясущейся березе.

«Во-первых, и это самое главное, выздоровление твоего отца просто великолепная новость! Я так горжусь тобой. Жаль, что мы не можем вернуться в прошлое, потому что тогда тебя наградили бы титулом самого лучшего в королевстве специалиста по уходу за эверлассом. Я в этом даже не сомневаюсь. Вам с моей матерью было бы о чем поговорить.

Кстати, почему ты называешь его так официально – «отец», а свою мать гораздо мягче – «мама»? Я обратил на это внимание, пока гостил в твоем доме, но не успел тебя спросить, так как подсыпал вам всем снотворное и скрылся в ночи (…или на эту тему еще рано шутить?).

Я уверен, что у тебя получится вылечить соседа, но если ты все же его убьешь, то я слышал, что в таком случае можно свалить всю вину на кошку. Этим фактом поделился со мной Адриэль. Я не совсем уверен, как это поможет тебе выкрутиться, и, по правде говоря, в то время, когда Адриэль рассказывал мне это, он находился в состоянии сильного алкогольного опьянения, был подвешен вниз головой за лодыжку и облачен в костюм, который, без всякого сомнения, предназначался для того, чтобы поиздеваться надо мной. Тем не менее стоит отнестись к его слабостям с терпением и пониманием.

Поскольку мы затронули тему правильного составления фраз, замечу, что, когда ты выразила надежду, что я “в ответ обнажусь перед тобой”, это немного исказило смысл предложения. Вскоре после этого я прочитал твою любимую книгу из этого списка – проставленные тобой цифры ведь обозначают, сколько раз ты прочитала каждую из этих книг?»

Я захихикала и кивнула, пока читала. Найфейн правильно догадался.

«Восемнадцать раз – это довольно много. Однако, прочитав книгу, я, кажется, тебя понимаю. Хотел бы я своими глазами увидеть именно тот экземпляр, который ты читала и перечитывала. Подозреваю, что некоторые страницы в ней потрепаны больше остальных, особенно те, где описывается сцена, в которой пара вынуждена спасаться от (довольно покладистого) злодея верхом на лошади. Я задавался вопросом, почему автор позволил героям так легко убежать от злодея. А потом наткнулся взглядом на описание мужских рук, медленно скользящих вверх по ее (молочно-белым) бедрам и крепко сжимающих ее (сочные) груди, и я начал понимать.

Я никогда не занимался любовью с женщиной, при этом сидя на коне, но теперь отчаянно хочу попробовать. Мне никак не удается выбросить из головы мысль о том, как я во время легкого галопа (хотя, наверное, лучше ехать рысью, – автор этой книги, похоже, сам никогда не скакал на коне) все глубже и резче вгоняю член в ее тугую влажную киску. И здесь я… обнажаюсь перед тобой. Разве не было бы забавно испытать на себе эротические сцены, подробно описанные на страницах твоих любимых романов? Интересно, смог бы я подарить тебе (ой, ошибочка!) женщине столько оргазмов, сколько эти герои дарят своим дамам. Скорее всего, нет, но я всегда готов учиться. Учитывая нашу нынешнюю безнадежную ситуацию, мне придется вместо этого по-прежнему ограничиться самоудовлетворением. Однако, похоже, у меня это получается все хуже, потому что приходится делать это все чаще и чаще. Может, мне стоит на время отложить подальше эротические романы и вместо этого почитать книгу о водоемах. Точнее, о холодных ваннах.

Еще неизвестно, кто из нас двоих хуже излагает мысли на бумаге…»

Я скрестила ноги и помахала на себя ладонью. Даже описывая восхитительно непристойные эротические сцены, Найфейн прекрасно владел словом. Это было невероятно. Автор этих писем не походил на грубое, неотесанное, покрытое шрамами Чудовище, которое я знала и с которым постоянно сражалась. Казалось, это совсем другой человек.

Хотя я ведь помнила того парня, с которым разговаривала на поле эверласса. Парня, который рассказывал о своей маме и легко преодолел мою гневную защиту. С этим парнем, интересным и обаятельным, было весело общаться.

Однако даже тот парень не был таким красноречивым. Его голос не звучал так царственно. И хотя в другой ситуации это могло бы меня озадачить… прямо сейчас почему-то не беспокоило. Казалось, Найфейн слишком очарователен, чтобы существовать в нынешней искаженной реальности.

«Однако могу предположить, сцена верховой езды не твоя любимая. Женщины обычно получают удовольствие от сцен, где эмоционально незрелый герой признается в любви. Но, учитывая то, что мне известно о тебе, я бы, скорее, предположил, что тебе очень нравится сцена, в которой герой падает в яму (чудесным образом не сломав конечности и не разбив голову), а героиня обезвреживает ловушку и спасает его. Такое вполне в твоем духе».

Моя ухмылка стала шире. Найфейн видел меня насквозь. Это была довольно эпическая сцена. Все произошло, когда герой перестал относиться к героине так, словно она хрупкая вещица, и они начали действовать сообща. После этого сюжет стал более захватывающим, а эротические сцены – более страстными. Тем не менее сцену верховой езды я бы поставила на второе место. Не буду лукавить, мне тоже всегда хотелось попробовать такое.