Колокол

На меня смотрело дуло пистолета. Оно слегка дрожало, или это я дрожал… Кстати, кто я?

– Не слышу ответа. – Голос низкий, прокуренный, как и сам человек. – Ты что, разом оглох?

Он заржал, они оба заржали – был ещё кто-то в темноте, я не видел кто.

– От меня не убежишь, – протянул он. – Тем более ты. – И оплевал меня своим смехом. – Твой кучер порядком обнаглел, Фабьен. Видишь? – Указал на рассечённую бровь, из которой выходила засохшая струйка крови. – Ну ничего, мы его усмирили, теперь не скоро очнётся…

Он надавил мне на висок. Фабьен весь дрожал. Я сидел на чём-то холодном, да, я сидел на земле, холод пробирался и под одежду, и под дряхлую кожу Фабьена. Я поднял глаза – беззвёздное небо, такое же тёмное, как и всё вокруг, как весь этот… лес. Я в том же лесу. Всё те же деревья, но уже чуть реже, да и зарослей почти нет. Только что-то непонятное торчит из земли, какие-то странные пни…

– Удивительно, не правда ли, – продолжил тот, кто держал меня на мушке, – что такую большую кучу дерьма, как ты, может убить одна маленькая пуля? Я думал, на тебя нужна охотничья дробь, но жаль тратить её на такую старую рухлядь. – И он заржал опять.

Его прокуренный гогот разлетался по лесу, бился о стволы деревьев и о белые, торчащие из земли… Что это?..

– Ты думаешь, я не способен убить тебя, Фабьен? Такие идиоты, как ты, не думают, с кем садятся за карточный стол, – им всё равно, они думают, это игра. А потом проигрывают всё: деньги, женщин, свою жизнь… Или ты думал, это всё шутки, старый осёл?

Я замотал головой, хотел что-то сказать, но понял, что не могу пошевелить языком, во рту было что-то… Что-то… я посмотрел вниз: на одной ноге нет ни чулка, ни ботинка. Во рту был чулок Фабьена. Мокрый вонючий чулок. А я сидел привязанный к дереву; руки, вывернутые за ствол, нестерпимо болели. Меня начало тошнить. Рвотные позывы поднимались всё выше и вот уже достигли гортани.

– Эй-эй, не наблюй тут на меня, жалкий старикашка…

Тот, кто с пистолетом, вытащил чулок из моего рта; я не успел вздохнуть, как он тут же сунул мне в рот пистолет.

– Я назначил тебе встречу, Фабьен!

Дуло упёрлось мне в нёбо. Отличное положение, чтобы вышибить Фабьену мозги. Интересно, если я умру, всё начнётся сначала?

– Я назначил тебе встречу, урод, а ты на неё не пришёл. Ты же взял чёртову птицу, ублюдок. Взял. Я видел, как ты пятился по стенке дома, как чуть не сдох от страха. Ты помнишь, Фабьен? Ты посмотрел на меня…

Я помнил.

– Ты взял эту дохлую птицу – и ещё долго смотрел на неё. Ты увидел послание, но не пришёл! Думал, я не достану тебя?

Я замычал.

Он ткнул пистолетом ещё сильнее и рассёк мне нёбо. Теперь металлический вкус был не только от дула, но и от крови, что медленно стекала по глотке. Вкус железа, запах пороха… никогда ещё раньше пушка не была у меня во рту.

– Долги нужно отдавать, Фабьен. Ты должен мне больше, чем имеешь. Ты должен мне два таких особняка! Да, я знаю, у тебя ничего нет, я навёл справки, – но вот какая загвоздка: те, у кого нет лишнего, не играют в карты! А ты проиграл всё. И вот что я тебе скажу… – Он наклонился ближе. – Мне нужен не только дом. Его мне мало, Фабьен, на кой чёрт мне эта рухлядь… Мне нужны все твои земли! Часть этого леса тоже принадлежит тебе, не так ли?

Я замотал головой.