Чудовище во мне

– Как легко! Промах, и все, а на кону вообще-то была человеческая жизнь!

– Норт, прекрати, или я не посмотрю на то, что мы друзья, – шипит Кевин. – Не трогай ее, иначе будешь иметь дело со мной!

Нортон откидывается на спинку своего стула. Опускает голову и тихо хихикает. Я не свожу с него глаз, подмечая, как напряжено его тело, как проступают вены на шее. Он не смеется, а насмехается.

– Хорошо, я весь внимание. Что у вас есть? – спрашивает он, глядя на меня исподлобья.

Он смотрит с вызовом, но на этот раз ему меня уже не смутить. Я готова дать ему отпор.

– Я считаю, что смерть Пола Морриса – хорошо спланированное и блестяще исполненное убийство.

– То есть, по-вашему, собака может тщательно планировать, а потом блестяще исполнять свое нападение? Пусть будет так, – щелкает языком Нортон, складывая руки на груди. – Это все?

Его высокомерие выводит меня из себя. Мысли путаются, я нервничаю.

– А у вас не было мысли, что собака – это просто орудие? Вы же опытный детектив, что если собаку кто-то просто натаскал? Или же ее вовсе подменили? Что если у вас в клетке сидит не Рокки, а какой-то другой пес?

– Нет и не было никакого другого пса. Пес всегда был один, и он у нас. И это, без сомнения, тот самый Рокки. Мы не идиоты. Была проведена экспертиза!

К нашему столику подходит официантка и ставит перед Нортоном заказанный им ранее двойной эспрессо.

– Кев, и вот ради этого цирка ты меня сюда позвал? Мне что, по-твоему, в выходной день заняться нечем?

– Просто послушай.

– Я и так сделал тебе большое одолжение, согласившись прийти сюда, но слушать весь этот бред?..

– Потеря родителей в возрасте пяти лет не может пройти бесследно, как и два последующих года скитаний от одной приемной семьи к другой, – я начинаю раскладывать перед ним портрет Пола Морриса. – Это травмы, которые могут привести к самым разным последствиям и поведенческим сценариям. В нашем случае они привели к тому, что Пол вырос замкнутым и недоверчивым человеком, привыкшим хранить свои личные привязанности и переживания глубоко внутри. Поэтому в прессе нет ни одного упоминания о его личной жизни, а между тем у него была девушка.

Нортон презрительно хмыкает, щелкая языком.

– Смешно!

– Я еще не закончила, – сухо отвечаю я, не реагируя на издевательские интонации в его голосе. – Очевидно, что Пол Моррис не нуждался в деньгах, ведь на его счетах, я уверена, шестизначные, а может, даже семизначные суммы. Однако, несмотря на это, свободных или, точнее сказать, неподконтрольных средств к существованию у него не было. Совсем не было.

Самодовольная улыбка на лице Нортона начинает меркнуть. Брови хмурятся, супится взгляд.

– Все его деньги находились и, полагаю, находятся до сих пор под контролем Коллина Морриса. И возможно, именно это обстоятельство подтолкнуло Пола стать контрабандистом.