– Этот Иов её своей рукой писал? На каком языке?
– По латыни, конечно.
– Понимаешь?
– Немного. Зато сын у меня знает хорошо. Я его в Крым посылал учиться. Мне без римской грамоты никак нельзя. С франками дела часто имею, а у них всё на латыни.
– Выходит твой Иов не простой человек. Учёный. Почему у него в вещах ни листка бумаги, никаких письменных принадлежностей?
– Ты, бутыль зачем принёс? – напомнил Туртас, – Снова за расследование решил приняться?
Злат рассмеялся и взялся за нож. Теперь нахмурился Касриэль:
– Повремени чуток. Дай мне, хозяин, кусочек воска. Я с этой печати себе слепок сделаю. На всякий случай.
– Выходит тебе от этой покражи и убытка никакого?
– Одни хлопоты, – подтвердил меняла, – А вору никакого прибытка. Странная кража. Могли, конечно, обознаться, подумать, что там деньги. Хотя, вряд ли. Скорее всего, ворам за это заплатили. Ты с Авахавом встретился? – вдруг сменил тему Касриэль, – Он так хотел. Сначала меня уговаривал помочь, потом этого молодого нукера в оборот взял. Глазом не моргнув за него долг заплатил и сказал – забудь. Шесть сумов. Хорошего коня можно купить.
– Знаешь, что ему нужно было?
– Хотел поговорить с монахом, который из Москвы приехал.
– Всё то ты знаешь. А про то, что этот монах, после разговора с этим твоим Авахавом, спрашивал у меня, где можно занять тысячу сумов, тоже?
Касриэль замялся:
– Обычное дело. Большая сделка наклёвывается. Понадобятся деньги. Каждый хочет свой интерес поиметь.
– Так он тебе сказал, что за сделка?
– Ты думаешь это великая тайна? Все, кому до этого дело есть, знают, что московский князь завяз по уши в новгородских и литовских делах. Что он весь прошлый год в Орде выискивал княжича Наримунта, которого под Киевом захватили. Теперь своего верного слугу сюда прислал, чтобы тот попробовал через православного епископа концы найти. Он всё лето в ставке Узбека околачивался, теперь сюда приехал.
– Авахав заранее знал, что он приедет?
Меняла кивнул.
– А сам откуда прибыл?