– О, я нахожу ее очень красивой.
– И женщину вы утешали?
– Да, она грустила, ее муж ушел и изменял ей.
– Вот как? Ну и как же вы ее утешали?
– Она пришла ко мне, чтобы не быть одной. Я ее целовал и лежал с ней.
– Она была красива?
– Не знаю, не разглядел… Нет, не смейтесь, не смейтесь над этим! Это было так грустно.
Она все-таки посмеялась.
– До чего вы смешны! Ну, а спать вы вообще не спали? Судя по вашему виду…
– Нет, я проспал несколько часов, в лесу, там, наверху.
Она проводила взглядом его палец, указавший на потолок зала, и громко рассмеялась.
– В трактире?
– Нет, в лесу. В чернике. Она уже почти созрела.
– Вы фантазер… Но мне надо танцевать, директор уже стучит… Где вы, Клаудио?
Красивый смуглый танцор стоял уже за ее стулом, заиграла музыка. В конце танца Клейн удалился.
Вечером он зашел за ней точно в назначенное время и был рад, что на нем смокинг, ибо Терезина оделась очень нарядно, в фиолетовое платье со множеством кружев, и выглядела как княгиня.
На берегу он повел Терезину не к рейсовому катеру, а к красивой моторной лодке, которую нанял на этот вечер. Они сели в нее, в полуоткрытой каюте Терезину ждали пледы и цветы. Крутым виражом быстроходная лодка, фырча, вышла из гавани в озеро.
Вдали от берега, среди ночной тишины, Клейн сказал:
– Терезина, не жаль ли, право, сейчас толочься в толпе? Если хотите, поедем дальше, без цели, покатаемся сколько захочется или съездим в какую-нибудь красивую тихую деревню, выпьем местного вина, послушаем, как поют девушки. Как по-вашему?
Она промолчала, и он сразу увидел разочарование у нее на лице. Он засмеялся.