Ты мое Солнце

Эд со всей силы бьет по спинке. Злится на него, на себя, на весь этот гребаный мир. Кровать содрогается под его натиском. Приборы реагируют сразу же.

— Ты безжалостный ублюдок, — не унимается Эд. — Почему ты так со мной поступаешь?

Он еще, еще и еще раз долбит по кровати, сам сжимается от жгучей боли, которая эхом проходит по груди, разрывает внутренние органы. Его стон пролетает по темной палате, не уходит дальше плотно закрытых дверей. Ночь скрывает его слезы.

Чувствительные приборы сходят с ума. Едкий писк приводит Эдуарда в чувства. Он падает на колени у тела друга. Белый халат снежным покровом опадает на пол.

— Прости, прости меня, — шепчет, старается успокоить грубый голос. — Прости меня. Это я во всем виноват. Это я обещал оберегать тебя и не справился, — признает, принимает вину на себя.

Он бережно берет его безжизненную руку, переворачивает ладонью к себе, прислоняется щекой. Огромные зеленые глаза парня наполняются жемчужными слезами. Они собираются в уголках и каплями стекают в ладонь Сергея. Эд прижимается к ней носом, трется небритой щекой, как щенок, верный и преданный.

— Как объяснить тебе, — шепчет так тихо, чтобы никто не услышал, так, чтобы сама тишина не имела право узнать.

— Что вся моя жизнь зависит только от тебя, что я сам чуть не умер только от одной мысли, что тебя больше не будет рядом, — Эд плачет как маленький мальчик, вдыхает его слабый аромат.

Рука друга холодная, податливой плетью замирает в руке Эда. Сколько лет вместе, бок о бок, как и клялись тогда в холодном подвале. Парень цепляется мизинчиком за палец Сергея, дает волю своим чувствам. Он припадает к его запястью, целует, жмурит глубоко глаза, пытается вдохнуть жизнь, поделится своей силой. Эдуард сжимает губы, млеет от манящего прикосновения.

— Ты только живи, пожалуйста, постарайся, — шепчет в ладонь, как молитву. — Я сердце положу к твоим ногам, только живи. Погублю тысячи жизней ради одной твоей. Отвечу перед Богом за все твои грехи и больше никогда не подведу тебя. Я твой верный «Пес».

Эд открывает глаза, рассудок мутнеет от боли, страха и эмоций. Голова идет кругом, и парень проваливается в черную пропасть.

— Эд, — чей-то слабый голос как из-под толщи воды доносится до парня. Он цепляется за хриплый баритон плутает в темноте. Тело пушистой ватой не поддается, сопротивляется.

— Эд, — повторяется снова. Голос тянет такие знакомые звуки. Эдуард открывает глаза, ощущает холодный пол ладонями.

— Воды, — Сергей открывает и закрывает глаза, привыкает к солнечному свету.

Эд моментально приходит в себя, быстро поднимается на онемевших ногах. Громко ругается, путается в больничном халате и сбивает какие-то приборы.

— Эд, дружище, все хорошо? — переживает за него Сергей, смотрит бледными больными глазами.

Парень прячет взгляд, не смотрит в шоколадную пустоту. Скользит изможденным взглядом, бегает, не знает, на чем остановиться. Дверь, шкаф с вещами, небольшая ванная, стеллаж, диванчик, окно, пол, опять дверь. Он мотает головой от смущения, злится, хмурит брови и ругает себя за то, что ночью поддался порыву. Сломался под натиском страха и переживаний. Сможет ли он теперь, как и прежде, быть уверенным в себе? А главное, сможет ли сам Сергей доверять ему?

— Эд, что с тобой? — слабый голос пытается привлечь к себе внимание.

Парень собирается, возвращает лицу маску невозмутимости. Несколько раз пытается втянуть воздух носом. Хватается за эластичные бинты под распахнутым халатом и рваной рубашки. От неудобной позы на полу все тело как будто окоченело, а голова отказывается приходить в себя.

— Эд, с тобой все хорошо? Как себя чувствуешь? Ты в лице поменялся.