Ждали мы минут пять, отчаянно напрягая отбитый выстрелами слух. Облако дыма разрослось до чудовищных размеров, грозя и нас поглотить в ближайшее время. Там, в этом облаке, раздался лёгкий стук камня.
— Вот и всё, — сказал Шурик и активировал гранату, — восемь, семь, шесть, пять, четыре… пооооехалииии!
Сложно сказать, насколько далеко улетела граната, я не смотрел, потому что просто упал на дно каменной впадины, прикрывая руками голову и широко раскрыв рот. Земля больно ударила снизу, настолько больно, что мысли в голове помутились, а во рту появился металлический привкус крови. На нас сыпались сверху камни, земля, куски тел и металла. Вряд ли кто-то из них выжил. Ещё бы самим не помереть.
Когда дым и пыль рассеялись, я смог разглядеть Шурика, он сидел на корточках и вертел в руках карабин. Не нужно быть большим специалистом, чтобы определить, что прицел, которым он так восхищался, безнадёжно испорчен. Подняв голову, покрытую серой каменной пылью, он посмотрел на меня с торжествующим видом, из левого уха у него стекала струйка крови, но выглядел он бодро.
Подняв автомат, который удачно накрыл от взрыва своим телом, я подошёл к Шурику и помог ему встать.
— Идём, — сказал я, но голоса своего не услышал, он тоже, надо полагать не слышит, — туда в проход, отсидимся немного, потом вернёмся обратно.
Я показал пальцем в сторону прохода, потом на часы, потом изобразил, что ложусь спать. Шурик какое-то время смотрел на эту пантомиму, потом сдержанно кивнул и пошёл вперёд.
То, что случилось дальше, объяснить было сложно. Слух был отбит чуть меньше, чем совсем. Слышать мы ничего не могли, но опасность, появившуюся за спиной, почуяли одновременно. Как в замедленной съёмке мы обернулись, синхронно вскидывая автоматы. Напротив нас, метрах в двадцати, стоял молодой солдат, даже не солдат, а, судя по шлему, пилот вертолёта. Весь залитый кровью, он левой рукой направлял на нас свой автомат, а правой у него просто не было. Вместо неё торчала расплющенная культя, где мясо и кости перемешались с клочьями одежды.
На спуск нажали одновременно, вспышки пламени были почти беззвучными. Пули ударили меня в грудь, опрокинув назад, рядом через мгновение шлёпнулся Шурик, а наш оппонент остался стоять. На нём не было даже подобия брони, пять или шесть пуль пробили его грудь и живот навылет, оставив огромные рваные раны. Тем не менее, он стоял, пытаясь несуществующей правой рукой нащупать опору. Только через несколько секунд ноги его подкосились, и он мешком рухнул вниз, скатываясь по камням.
Превозмогая боль в груди, я подошёл к Шурику, лежавшему на боку, и повернул к себе. Чёрт! Куртка на груди была распахнута, пуля ударила в правую половину, пробив лёгкое. Шурик пытался что-то сказать, но изо рта его клочьями вылетала кровавая пена. Взвыв, я посмотрел на небо и на дорогу в сторону Лесного. Машина уже должна была достичь города, но вот помощь не торопилась. Когда она будет? И будет ли вообще?
Плюнув на всё, я подхватил друга на руки и потащил к проходу. Оружие на ходу скинул у тайника, туда же отправился мешочек с алмазами, что передал нам покойный Слот. А взамен взял телефон и нажал кнопку включения.
— Шурик, родной, потерпи немного, не умирай пока, сейчас выйдем и я скорую вызову, тебя вылечат, обязательно.
— Нас ищут, — хриплым булькающим голосом проговорил он.
— Плевать, главное, чтобы ты выжил, идём.
И мы пошли. Точнее. Это я пошёл, держа его на руках. Весил он немного, всё же мутации давали о себе знать. Глаза его стали закатываться, если вырубится, сможем ли пройти?
— Сань, давай, попробуй, — попросил его я и поставил на ноги, обхватив руками за подмышки, — одно усилие, и смело можешь вырубиться.
Напрягшись, он смог обнять меня за шею, проход медленно и, как мне показалось, с большой неохотой принял нас внутрь и через пару мгновений выплюнул с другой стороны. Готово.
Шурик благополучно вырубился, а я, снова подхватив его на руки, побежал к остановке. Чтобы вызывать скорую, нужен какой-то ориентир. Положив раненого на лавку, я достал телефон. Включался он мучительно медленно, так, готово. Набрав 112, я начал вызывать врачей.
Звук я выставил на полный, но всё равно ответные слова едва слышал. Отбитые уши пока не отошли от канонады.
— Пулевое ранение, лёгкое пробито, кровотечение.