Мне хорошо запомнилась история одного охотника. Как он, обходя на тропе капканы, провалился в ручей. По грудь, зимой.
— Прибегаю к зимовью, — рассказывал он, — Ручку дерг! — а она отламывается. Дверь приморозило по всему периметру: когда уходил, внутри было жарко, снаружи мороз, льдом и схватило. Окна в зимовьях всегда маленькие — чтобы зверь не пролез. И давай я дверь ножом открывать. Поломался бы он у меня — возле них бы и остался.
Здесь морозов нет, но если нож сломается в самый неподходящий момент — грош ему цена. Продавец, мгновенье подумав, добавил ко всему лежавшему на прилавке довольно неказистый с виду нож с обшарпанной деревянной ручкой на двух клепках. Но судя по толщине обуха, он должен быть крепким, а большего мне и не требуется.
— Сколько?
— Давай считать вместе. Только предупреждаю сразу. Как говорил Киса Воробьянинов, торг здесь не уместен: не базар, цены фиксированные.
Не сказать, чтобы общая сумма меня устроила, но особой боли все же не почувствовал. Оставалось только навести справки.
— На Вокзал часто отсюда люди ходят?
Хотелось бы отправиться вместе с толпой, желательно многочисленной.
— Дня через три отправятся. Туда надумал?
— Не без того.
Ждать всего три дня — это замечательно. Не у костра в шалаше их прожить придется, к тому же в приятной компании. Глядишь, и Валерию уговорю. Вокзал — он и есть Вокзал, можно сказать — областной центр. По сравнению с районным, что представляет собой Станица. И действительно, что ей здесь делать?
«А там, глядишь, и стану ей близким другом, чтобы с полным правом Лерой называть», — в очередной раз улыбнулся я. Внутри, чтобы продавец снова не принял на свой счет.
— А что, Яков сегодня не работает? — поинтересовался я с таким видом, как будто был с ним давно и хорошо знаком.
— А когда это он за прилавком стоял?! — не на шутку удивился продавец. — Он наверху у себя, в кабинете. К нему с побережья прибыли: весь товар оттуда только через него.
— В последний раз — вчера вечером.
— Хм, удивил ты меня. Я пораньше вчера отпросился — ребенок приболел. Думал, он лавку закроет.
— А кто он вообще, Яков?
— В этих местах, пожалуй, самый значимый человек.
Положим, и без твоих слов догадаться легко. Валерия все еще о чем-то шушукалась с продавщицей, и потому поинтересовался тем, о чем только что услышал.
— Ты говорил с побережья товар приходит. Что за побережье, и что за товар?