– Когда Бог закрывает дверь – он открывает окно.
– Точно. – Кристина положила кусочек сэндвича в рот – вкус был просто восхитительный.
– Когда родится ребенок, будет очень много хлопот. – Мамино лицо снова сияло. – Так что тебе есть чего ждать, правда ведь? У тебя все самое лучшее впереди!
– Да, так и есть.
Мама наклонилась вперед, опершись на локти:
– А врач не сказал, кто это будет, мальчик или девочка? Пока еще, наверно, слишком рано, да, нельзя определить?
– Пока не сказали. – Кристина взглянула на мать, жуя сэндвич. – Мам, но тебе ведь все равно, кто будет – мальчик или девочка? Или нет?
– Ну конечно, все равно! А тебе?
– И мне все равно. Я просто очень хочу, чтобы этот ребенок родился – неважно, какого он будет пола.
– И я тоже! – Мама хлопнула в ладоши, от чего все ее худенькое тельце вздрогнуло. – Ты только представь, как это будет прекрасно! Эти маленькие ножки, которые будут здесь бегать! И я уверена – твоему отцу это тоже поможет. Просто уверена.
– Возможно, – осторожно ответила Кристина. Ей не хотелось лишать мать надежды. Но в глубине души она понимала, что отец никогда уже не будет прежним – несмотря на появление ребенка. И никакие семинары ей были не нужны для того, чтобы это понять.
– А Маркус, наверное, хочет мальчика?
Кристина почувствовала укол тревоги. Маркус до сих пор не позвонил и не написал ей, и она тоже не сделала этого. Ей было невыносимо это отсутствие связи между ними. И при этом она и подумать не могла о том, чтобы рассказать ему, что едет в Филадельфию встречаться с Закари Джефкотом.
– Он никогда не говорил, что хочет мальчика. Он только говорил, что хочет партнера по гольфу.
– А это и значит – мальчика, – округлила глаза мама, – я же не вчера родилась.
– Девочки тоже играют в гольф, мам.
– Не могу себе представить твоего мужа, играющего в гольф с женщиной. Он вообще когда-нибудь играл с женщиной в гольф? Нет! – мама фыркнула, и Кристина фыркнула в ответ, потому что это была правда.
– Мама… я хочу задать тебе один вопрос – очень важный. Скажи, тебе действительно все равно, что мы прибегли к помощи донора?
– Для меня это не имеет никакого значения, – уверенно ответила мама.
– Это потому, что ты знаешь, что генетически ребенок мой? Ну, по крайней мере наполовину? Поэтому?