Мертвый кролик, живой кролик

– Это потому, что вы меня ставите в тупик, – признался Илюшин.

– Чем же?

– Затрудняюсь объяснить. Мне трудно воспринимать ваше лицо целиком, оно распадается на отдельные черты. – Он сразу пожалел о своей откровенности. – Извините, Арсений, я ерунду говорю. Не обращайте внимания.

Рутберг помолчал.

– Я могу кое-что показать. Только вам придется зайти со мной в туалет. – Он покосился на узкую белую дверь в конце зала. – Мое предложение звучит крайне двусмысленно. Надеюсь, вы не рассердились.

– Нет, отчего же. – Макар поднялся. – Любопытно посмотреть.

Если б не две женщины, одна из которых назвала Рутберга педиком, может, Илюшин и не согласился бы. Но теперь он не мог отказать себе в удовольствии прошествовать мимо них следом за скрипачом и скрыться за белой дверью, спиной чувствуя негодующие взгляды. До него донесся свистящий шепот: «…ничего не стыдятся…»

– Заприте, пожалуйста, дверь, – попросил Арсений.

Когда Макар выполнил просьбу и повернулся, перед ним стоял человек с гладкой, как купол, головой. Парик, который скрипач держал в руке, в мутном свете напоминал уснувшего косматого зверька.

Илюшин с неподдельным интересом разглядывал Рутберга.

– Нина, когда видит меня таким, любит цитировать: «Я обязательно вернусь к тебе… Только другим! Совсем другим!» Помните роль Абдулова из «Формулы любви»? Тот момент, когда его герой стаскивает парик перед Фимкой. Теперь мое лицо кажется вам цельным?

– Теперь – да. – Илюшин не лукавил. – Вы стали сами собой, а не карикатурным образом музыканта.

– Карикатурным… – Скрипач улыбнулся, не обидевшись. – Увы, существуют ожидания зрителей. И что лукавить, ожидания от собственного отражения в зеркале. Я облысел в двадцать пять… Однако вы наблюдательны! Нина тоже утверждает, что эта грива мне совсем не подходит.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Рутберг ушел, а Илюшин вернулся за столик возле окна. Женщины встретили его возмущенным шипением, но он начисто забыл про них: на телефон упало голосовое сообщение. Макар с удивлением увидел, что отправитель – Бабкин. Он воткнул в ухо наушник и стал слушать.

– Извини, записываю голосом, – говорил Сергей. – Мне тут подогнали кое-какую инфу по Ратманскому, может, будет тебе полезна. Ратманский очень непрост. К нефтяной трубе не присасывался, заводов не приватизировал, бизнесов на паленом бухле не строил, на лекарствах – тем более. И даже не строительство, как ты сейчас подумал. Родился в сорок девятом. Мать – повариха, отец вернулся безногим инвалидом с войны, прожил после этого шестнадцать лет. Оба вдолбили сыну в голову, что он должен учиться.

«Откуда, интересно, ты смог это узнать?» – изумленно подумал Макар.

– Это есть в кое-каких опубликованных дневниках Ратманского, – продолжал Бабкин, словно отвечая на его вопрос. – У него была страница в соцсетях, двадцать тысяч подписчиков, между прочим. Потом он ее забросил. Там воспоминания о его детстве. Факультет радиотехники окончил с золотой медалью, работал инженером. В процессе понял, что он по складу характера не настоящий инженер, а руководитель. Ну, то есть не повелитель машин, а начальник над повелителями. Перестройку встретил завлабом. Друзья тащили его в политику – отказался. Ушел в Министерство тракторного машиностроения, там сделал карьеру. Несмотря на возраст, успел добраться до замминистра. Уверен, мог бы со временем усесться и в министерское кресло после объединения его ведомства с Минавтопромом, но по какой-то причине не захотел. В настоящее время имеет формальное членство в совете директоров «Росмашинтранса» и официальную должность консультанта в «АвтоВАЗе». А еще – президент в корпорации «Новента». Все это скорее почетные должности, однако приносят регулярный доход. Консультировать, кстати, может и взаправду. Учредитель и соучредитель в десятке некрупных, но прибыльных производств, – от каких-то строительных мелочей до комплектующих для спецтехники. По разговорам со знающими людьми у меня сложилось впечатление, что Ратманский – из тех деятелей, которые считают, что воровать надо с прибылей, а не с убытков. Поэтому он все время при производстве, а не на распилах госбюджета. Все, чем занимался Ратманский, становилось успешным.

На заднем плане раздались громкие сигналы автомашин и визг тормозов.

– Куда ж ты лезешь под камаз, – с досадой сказал Бабкин. – Извини, тут владимирские таксисты отжигают. Про личную жизнь Ратманского данных мало. Пятнадцать лет жил в браке с Эльвирой Воронцовой, потом тихо развелись. Больше он не женился. Вроде все! Извини, что сумбурно.