– Отец мне этого никогда не простит…
– Чего именно? – не понял Сергей. – Побега?
– Не! Бабушку. Теперь она будет в тюрьме сидеть из-за меня.
Бабкин прямо онемел. Его будто в сердце ударило. Он присел на корточки, подыскивая слова, которые навсегда расставили бы все по местам. Он не мог сказать то, что думал: «Парень, тебе не повезло. Твоя мать тебя бросила, твой отец – твердолобый чурбан с привычкой распускать руки, твоя бабушка, похоже, свихнулась. Ты ни в чем не виноват. Оканчивай школу, выбирай колледж, который дает хорошую рабочую профессию, и вали от отца, как только исполнится восемнадцать. Держись брата, но привыкай быть один. Потерпи четыре года. Потом все наладится».
– Твоя бабушка будет сидеть в тюрьме, потому что совершила попытку убийства, – сказал он наконец.
– Я вроде как довел ее…
– А Севостьянов? Тоже довел?
Егор молчал, глядя вниз. Кажется, он собирался заплакать.
Бабкин не знал, что нужно делать с такими взрослыми детьми, когда они плачут. Он бы обнял пацана, но сомневался, что ему это понравится. Взрослый прокуренный мужик лезет обниматься… Тьфу.
Поэтому он как можно аккуратнее похлопал Егора по плечу.
Тот вскинул на него глаза. Ну точно, весь в слезах.
«Маленький он совсем, – вдруг понял Сергей. – Только выглядит взрослым».
– Запомни одно. – Бабкин заговорил тихо и жестко. – Люди сами отвечают за всю херню, которую они творят. Понял меня? Это у твоей бабушки проблемы, а не у тебя. Может, ты ее и довел, но до подзатыльника, а не до убийства. И не надо валить с больной головы на здоровую. Это же додуматься надо – виноват он! Если твой отец это скажет…
Бабкин запнулся. Скажет – и что дальше? Ответить: «Папочка, ты заблуждаешься?»
– …Двинь ему в харю сапогом, – проскрипели за спиной. Севостьянов подошел к ним и слышал часть разговора. – За такое надо сразу бить. Дискуссий разводить не следует. Сапог в харю – самый доходчивый аргумент.
– Ага, как же! Отец меня тогда вообще убьет!
– Ну и будет сидеть со своей мамашей в соседних колониях, – без всякого намека на сочувствие в голосе отозвался Севостьянов. – Идеальная семья. Внучок в могилке, бабка с отцом на шконке.
К удивлению Бабкина, Егор засмеялся. Непритязательный юмор Севостьянова сделал свое дело.
– Наверное, махать на прощание бабушке – это лишнее, да? – Егор вытер нос ладонью. – Пойду в дом. Жрать хочется.
– Это на нервяке, – сказал Севостьянов. – Поищи на полках в кладовке, там у меня мясные консервы. Ща с макаронами их замутим, я воду поставлю.
ebooksa