Страж зверя

22
18
20
22
24
26
28
30

— И не потребуется, — мягко улыбнулся Карам. Он тоже устал, наверное даже больше, чем я. Морщины отчетливо виднелись у глаз и губ, лицо осунулось, под когда-то ясными голубыми глазами залегли тени, темная щетина украсила щеки и подбородок, появилось больше седины. — Астрата ответила мне, она согласна помочь.

— Что хочет взамен?

— Души, сердца, жертву.

— Ей мало крови? Ненасытная дрянь!

— Тихо, Кристоф, не горячись. Нельзя так о богах, какими бы они ни были. Ты родился и живешь только их милостью.

И это он называет жизнью? Я расхохотался. Злобно. Резко. Я никогда не понимал князя в этом, никогда не был с ним согласен.

— Она наделит тебя силой. Силой, достаточной чтобы уничтожить всех неприкаянных, чтобы уничтожить Геклена.

— Что ждет меня после?

— Смерть, — князь по-прежнему смотрел на воду.

— Какая это сила?

— Та, что уже есть в тебе — тьма.

— Я согласен, — что мне терять? Эта война забрала у меня все, оставив пустой родовой замок и воспоминания. Я хотел мести, я жаждал мести, так отчаянно и горько. И если для того, чтобы увидеть, как падут Геклены и их свора неприкаянных, надо умереть, я готов.

Когда видишь смерть так часто, перестаешь испытывать перед ней трепет, перестаешь ее замечать, перестаешь бояться.

— Не торопись, Кристоф, подумай. Ты станешь Зверем. Чудовищем.

— Плевать.

— Потеряешь разум.

— А разве уже не потерял? — фыркнул я. — Карам, мы с вами на этой войне так долго, что еще чуть-чуть, и я забуду, что такое жить без постоянных сражений. Меня уже не трогают крики, собственные мертвые солдаты, сгоревшие деревни.

— Врешь, — покачал головой Карам. — Ты врешь, генерал.

— Какое это имеет значение, мой князь? Я согласен.

Я сижу на земле возле ворот собственного родового замка, руки все еще подрагивают от напряжения, они все еще укрыты тьмой, все еще струится по ним чужая кровь, пачкая умирающего Карама, на языке вкус старых медных монет, в голове шум, а вокруг трупы и смерть. Очень много трупов. Оторванные части тел, и земля, пропитанная кровью, и слышны хрипы и стоны. Кто-то еще жив, еще…