Лживая правда

– Точно, и обвинения с него были сняты, а затем через несколько месяцев схватили настоящего насильника, который оказался внешне похож на Оскара. Если б не ты, Оскар, отец троих детей, провел бы остаток жизни в тюрьме за преступление, которого не совершал. Ты спас этому человеку жизнь и избавил его близких от немыслимых мучений. – Лили взяла его за руку. – Если хочешь защищать невиновных, ты также должен защищать и тех, кто виноват. Либо все, либо ничего. Так что ты должен задать себе вопрос: ты веришь в то, что делаешь, или не веришь? Для тебя Конституция – это нечто существенное или же лишь бумажка, которую можно выбросить, когда это удобно? Но, – закончила она, поднимая дело, – у тебя больше никогда не будет другого Оскара, если ты сейчас бросишь свою профессию из-за одного Арло. – Положив папку, сказала: – Идем, я дам тебе одеяло и подушку. С виду диван так себе, но на самом деле он очень удобный.

Лили принесла одеяло и подушку и помогла Дилану лечь на диван.

– Он убил этих ребят, Лил! Как я смогу смотреть присяжным в глаза и говорить, что он этого не делал? Какой человек способен на такое?

– Человек, который верит в нечто большее, чем он сам.

Глава 83

Судья Хэмилтон объяснил присяжным, что произойдет сегодня. Дилан сидел, уставившись в одну точку на полу, не в силах оторвать от нее взгляд. Сам того не замечая, он сел как можно дальше от Арло и вдобавок отклонился от него. Сидел, постукивая ручкой по губам.

– Мистер Астер, настало время заключительного выступления защиты.

Дилан не шелохнулся. В зале наступила полная тишина. Арло ошеломленно уставился на него, Лили и Мэдлин также на него посмотрели. Келли и все те, кто сидел за столом обвинения, оглянулись на Дилана, присяжные таращились на него… все ждали. Однако он не отрывал глаз от пола.

– Мистер Астер, – наконец нарушил затянувшееся молчание судья, – вы готовы произнести заключительную речь?

Дилан сидел неподвижно, не поднимая взгляда.

– Что вы делаете? – прошептал Арло.

Адвокат чуть повернул голову, и они посмотрели друг другу в глаза; в их взглядах кипела ненависть. Дилан даже не моргнул, но Арло выдержал его взгляд.

Встав из-за стола, Лили направилась к присяжным.

– На самом деле в этом процессе есть всего один вопрос, и он не имеет отношения к Арло, – внезапно заговорил Дилан. – Он не имеет отношения ни к судье, ни к обвинению и защите. Он имеет отношение только к вам, двенадцати присяжным.

Отложив ручку, адвокат медленно поднялся с места. Лили поспешно вернулась обратно, они быстро переглянулись. Застегнув верхнюю пуговицу пиджака, Дилан приблизился к присяжным.

– Перед вами сидит человек, страдающий серьезным психическим заболеванием. Как сказал доктор Симмонс, возможно, самым страшным психическим заболеванием, какое только может быть. Острая шизофрения со слуховыми и зрительными галлюцинациями. Да, обвинение предоставило трех врачей, которые показали, что этот человек понимает разницу между добром и злом и что его показаниям можно верить, однако все они провели с Арло не больше двух часов. Это продолжительность одного кинофильма – а им предстояло определить, что это за человек и как сильно его затронула болезнь. Таким образом, остается только доктор Симмонс, который провел с Арло более сорока часов, и он говорит нам, что Арло никого не убивал и берет на себя вину за чужое преступление. Всю свою жизнь этот человек жаждал внимания и никогда его не получал, и это его шанс не только добиться желаемого, но также обеспечить своих жену и дочь, которых иначе он обеспечить не может.

Я понимаю, что вы не хотите выпускать Арло на свободу. Я это прекрасно понимаю. Я понимаю, вы думаете: «А что, если это преступление все-таки совершил он? Скольких еще человек он убьет?» Но сегодня у каждого из нас своя задача. Моя задача – защищать Арло, задача обвинения – доказать, что он совершил это преступление, ну а ваша задача… что ж, ваша задача самая сложная. Она заключается в том, чтобы решить, доказало ли обвинение вину Арло так, чтобы не оставалось возможности разумного сомнения. Убедило ли оно вас в том, что он действительно совершил это преступление?

Но откуда у вас может быть полная уверенность, если мы имеем другое убийство, совершенное похожим – не в точности таким же, но похожим – способом? Надеюсь, вы обратили внимание на то, что миз Уайтвулф в своем заключительном выступлении практически не упомянула про дело Беннетов. Органы правопорядка даже не сообщили нам об этом деле. Почему? Почему никто не сказал нам с самого начала: «Народ, просто чтоб вы знали: у нас было похожее преступление, совершенное тогда, когда Арло Уорд не мог его совершить»? Никто этого не сделал. Эти сведения оставались скрыты от нас, до тех пор пока я не подал ходатайство ознакомиться с материалами дела, и даже после этого обвинение упорно сражалось с нами. Почему? Почему оно приложило все силы, чтобы скрыть от нас это преступление?

Потому что налицо непреложный факт: двое супругов были убиты ударами тяжелым тупым предметом по голове, скорее всего бейсбольной битой, после чего их тела были расчленены и разложены так же, как были разложены тела жертв настоящего дела, причем это преступление произошло тогда, когда Арло Уорд находился в другом штате. Это, само собой, влечет разумное сомнение. И не будем забывать, что в этом деле обвинение требует смертной казни, поэтому, зная о том, что шесть лет назад кто-то другой совершил практически идентичное преступление, преступление, информацию о котором обвинение пыталось от вас скрыть, как вы сможете убить этого человека? – Остановившись, Дилан обвел взглядом присяжных. – Как вы сможете его убить, зная это?

Отступив назад, он снова посмотрел на присяжных. После чего оглянулся на Лили.