— Разве я не сказал? — спросил он. — Ах да, конечно. Надеюсь, вы простите мою забывчивость… Флости Тхотх исчез. Его нигде нет. Скорее всего, он бежал, как только узнал о смерти цирюльника. Согласитесь, тут можно было потерять голову от страха. Разве нет?
— Конечно, — согласился я. — Он мог испугаться, что его обвинят в убийстве. Но ведь он мог и в самом деле быть убийцей и подсыпать яд, потому что хотел убить меня. Не знаю, по какой причине. Может быть, он просто ненавидит чужестранцев…
Кайлиш Стальд недовольно нахмурился.
— Я ведь не утверждаю этого, — пояснил я. — Может быть, все случившееся — результат какой-то его ошибки. Возможно, яд попал в пыль по недосмотру пажа, и он испугался наказания за нерадивость… Как наказывают при дворе за нерадивость?
Маркиз пожал плечами.
— Зависит от проступка, — ответил он. — Порка розгами. Выговор. Изгнание из дворцовых слуг.
— Может быть, он боялся, что его выпорют, — предположил я. — Бывают ведь очень чувствительные особы, которые не терпят телесных наказаний. Особенно, когда дело касается их самих… Словом, причин его исчезновения может быть несколько. Он мог бежать, будучи виновным, — дабы избежать справедливого наказания. Или будучи невиновным — дабы избежать наказания несправедливого.
— Что же, — заметил маркиз озабоченно, — в любом случае его необходимо найти. Для этого я уже направил стражу на все четыре дороги, ведущие из Тральдрегдаба. Далеко он уйти не мог. На случай, если он не покинул город, я попросил горртаторра дать соответствующие распоряжения городской полиции — ведь она подчиняется наместнику. Кроме того, приказал арестовать родителей исчезнувшего пажа. Возможно, нам удастся кое-что выяснить у них.
Я принял предложение маркиза присутствовать при допросе родителей пажа. Маркиз распорядился подготовить экипаж, и мы направились к одному из самых мрачных сооружений лаггнежской столицы — Орлиному замку, в котором с давних пор располагалась королевская тюрьма.
— Бедные люди, — вздохнул маркиз, когда мы двинулись в путь. — Я имею в виду родителей сбежавшего пажа.
Он пояснил, что паж был вторым ребенком в семье. И вот теперь, после его исчезновения, семья может остаться без наследника, а это считается в Лаггнегге несчастьем даже большим, чем преждевременная смерть.
— Первый ребенок тоже сбежал? — спросил я. — Или умер?
— Хуже, — ответил маркиз. — Он — струльдбруг.
Видя, что я не понял, Стальд удивился:
— Разве вы никогда не слышали о струльдбругах?
Я ответил отрицательно, и тогда он поведал, что иногда в Лаггнегге рождается ребенок с круглым красным пятнышком на лбу, как раз над левой бровью; это служит верным признаком того, что такой ребенок никогда не умрет. Пятнышко, как он описал его, имеет сначала величину серебряной монеты в три пенса и воспринимается как обычное родимое пятно. Но с течением времени пятно разрастается и меняет свой цвет. В двенадцать лет, например, оно из красного становится зеленым. В двадцать пять — синим. В сорок — черным. И так далее.
— Это пятнышко, — пояснил Кайлит Стальд, — знак рождения струльдбруга — бессмертного.
Я был так поражен услышанным, что на какое-то время забыл о загадочном убийстве. Поразил меня не только факт существования бессмертных, но и странная оценка этого явления, прозвучавшая из уст его светлости. Я осторожно заметил, что не нахожу ничего страшного в рождении подобного человека, напротив — я бы и сам счастлив был получить бессмертие в дар.
— Это не дар, — возразил маркиз, — это проклятье.
Тут мы пустились в длинную дискуссию, которую закончили уже у ворот тюрьмы. Во время дискуссии я изложил Кайлишу Стальду свое видение бессмертной жизни — возможность стать мудрее окружающих, посвятить несоизмеримо больше времени изучению наук, познанию окружающего мира и многое другое. Я говорил с истинным восторгом, не замечая удивления моего собеседника. Когда я замолчал, он не сразу принялся возражать. И лишь после довольно долгого молчания холодно пояснил: бессмертие не означает полной неуязвимости. Не означает оно и вечной молодости или хотя бы вечной зрелости, но лишь вечную старость.
ebooksa