– Ты представить не можешь, до чего мне хочется есть и пить, – отвечает он.
– О, да, точно. – Желудок Хеллы словно сам от себя нехило откусил. Голод так крепко запустил в неё свои зубы, что она могла бы съесть целую корову.
Вилли скидывает белые полотенца и простыни с тележки, словно дикарь какой-то. Он открывает маленькую дверцу и суёт внутрь всю голову.
– Ничего, ни еды, ни питья, только дурацкие мыльца и эти крохотные бутылочки шампуня. – В ярости он захлопывает дверцу. – Хотя я сейчас мог бы даже мыло съесть.
Энди вздыхает.
– Даже если бы мы что-нибудь нашли, наверняка питательная ценность была бы такая же, как у еды в ресторане: один воздух и всё.
– Воздух – вкусняшка, м-м-м, – тянет Вилли.
Неожиданно тележка приходит в движение. Колёса под этой штуковиной скрипят, точно мелом по доске.
– Фи, – передёргивает Мэгги.
Тележка катится прочь от ребят, как будто её кто-то толкает.
– Пойдём следом? – предлагает Энди, глядя при этом на Хеллу.
Так они и делают.
– Ты знаешь, что я сейчас подумала? – говорит Хелла Энди.
– Я не умею читать чужие мысли, так что нет, – отвечает он.
– Ха-ха, – делано смеётся Хелла. – Что, если отель зол на нас, потому что мы сумели оторваться от стола? Что, если он теперь делает всё возможное, чтобы отвадить нас? Показал нам испытания в комнате, часы с нашими родителями, нашего отца. Может быть, он выпустил моего отца, чтобы застращать нас и заставить сдаться.
Энди пожимает плечами.
– Здесь всё возможно.
Мэгги стонет.
– Эта штука мерзко пищит.
Энди ухмыляется.