– Ну вот. – Рики наполнила стакан льдом. Открыла банку пепси и одним ловким движением кисти налила. – Я полагаю, ты пришла по поводу судьи?
Андреа помнила, что ей нужно порепетировать свое каменное лицо. Она постаралась сохранить нейтральное выражение.
– Почему вы так считаете?
Рики достала жвачку изо рта и завернула ее в салфетку.
– Джудит пока ни слова не сказала, но по городу ходят слухи, что рак судьи вернулся, и на этот раз уже всерьез. Бедняжка, наверное, и до конца года не протянет. Будь я на ее месте, я бы хотела перед смертью узнать, что случилось с Эмили.
Андреа сделала глоток пепси, размышляя, как ей лучше повести себя. Она ясно и четко сказала себе, что не будет говорить об Эмили. Но также она знала, что проявление сочувствия перед свидетелем – самый быстрый способ завоевать его доверие.
В итоге она сказала Рики:
– Думаю, правда даст судье успокоение.
Рики кивнула, будто только это подтверждение ей и было нужно.
– Пойдем за мной.
Андреа оставила стакан на столешнице и пошла за Рики обратно вниз по лестнице. Рики ждала ее перед приставным столиком у коридора. Она взяла одну из фотографий.
Изображение было знакомое. Андреа видела это фото на коллаже Джудит вчера вечером. Только это было сложено гармошкой, чтобы убрать Эмили из компании.
– Извини. Мне до сих пор тяжело видеть ее лицо. Сразу все возвращается. – Рики перевернула рамку и открыла ее. Она расправила фотографию и показала Андреа. – Она была красивая, да ведь?
Андреа кивнула, пытаясь сделать вид, что никогда раньше не видела это фото. Она как бы наугад ткнула в Нардо.
– А это кто?
– Мой козел бывший, – пробормотала Рики, но ожесточенности в ее голосе не было. Она указала на Клэя. – А это Клэйтон Морроу. Ты коп, так что, наверное, знаешь о нем больше, чем я. Это я, понятно, до того, как у меня обвисли сиськи и поседели волосы. А это мой брат Эрик. Мы звали его Блейк.
Андреа ухватилась за эту возможность.
– Звали?
Рики аккуратно сложила фотографию.
– Он умер через две недели после Эмили.